В офисе редакции ухтинской телепрограммы «День» сегодня вечером силовики устроили обыск. Следственные мероприятия продолжались около двух часов, все это время главный редактор программы «День» Наталия Крутских не могла попасть в редакцию. О том, как разворачивались события этого вечера, Наталия рассказала агентству БНК.

Фото Юрия Кабанцева

- Наталия, зачем вы поехали в редакцию вечером, когда рабочий день уже закончился?

- Ездила по рабочим вопросам, думала, что освобожусь раньше. В редакции остались мои вещи, ноутбук не был выключен. К тому же хотелось посмотреть, как завтра день выстроить, спланировать съемки, выстроить график.

- Что увидели, когда приехали?

- Во всех окнах горел свет. У нас помещение на цокольном этаже, все хорошо видно. Я еще удивилась, думаю, ничего себе, везде - свет. А дверь оказалась закрыта. Я постучала в окно. Дверь мне открыл молодой человек, представился Павловым Павлом Павловичем, сотрудником УФСБ РФ по РК. Сказал, что он и его коллеги проводят у нас в редакции какие-то следственные действия. Какие именно, он не уточнил. Я ему сказала, что у меня в офисе личные вещи. Но он пояснил, что в помещении есть понятые, и отказался меня пустить в редакцию. Удостоверение редактора я тоже не смогла ему предъявить, потому что оно было собственно в моем кабинете.

- Был ли кто-то из сотрудников в это время в редакции?

- Да, журналист Юрий Яглов. Он уже собирался уходить домой, когда на пороге появились сотрудники ФСБ. Был еще бухгалтер. Ну и понятых еще пригласили.

- Чем обыск закончился?

- Сейчас редакция представляет собой печальное зрелище. Все вещи разбросаны, фотографии, документы – все на полу. Ни одного ноутбука не оставили в редакции, все изъяли. Сказали журналисту, что в течение месяца может быть вернут. Забрали все флешки от камер, cd-диски, жесткие диски. Также забрали блокноты с записями. К сожалению, те съемки, которые журналисты записали сегодня, до зрителя вряд ли дойдут, их посмотрит лишь сотрудник ФСБ.

- Что вам сказали по итогу обыска? Пригласили ли куда-то?

- Ничего не сказали. Со мной вообще никто не общался. Только Павел Павлович попросил меня не мешать, и закрыл передо мной двери. Сотрудникам редакции, которые там оказались, тоже ничего не сказали. Просто после обыска их отпустили домой. Я подробностей пока тоже не выспрашивала, людям нужно отойти от стресса. Но завтра я надеюсь услышать, что все-таки у гостей было некое постановление, на основании которого они устроили все это.

- В своем блоге на БНК вы накануне призвали юристов, общественников, а также всех, кто пострадал от действий правоохранительных органов, войти в республиканский штаб «Правозащита». Действия силовиков могут быть связаны с этим вашим заявлением?

- Честно сказать, я не знаю. Если это реакция на мое вчерашнее заявление о создании штаба «Правозащита», то она очень странная. Чем таким я могла испугать правоохранительные органы? Я еще ничего не успела по факту сделать! Все, чего я прошу, - так это, чтобы у нас все было в рамках закона. И если это реакция на это – то это странно. Мне очень не хотелось бы думать, что мои вопросы, которые я ставлю перед прокуратурой, могут спровоцировать такие действия. Иначе просто страшно жить становится. У нас что, 37-й год на дворе что ли?

- Если изъяли всю технику, как будет завтра работать редакция?

- Пока не знаю. Будем искать оборудование по знакомым, видимо. Кинем клич, попросим неравнодушных зрителей поделиться ноутбуками теми же. Может, у кого-то из сотрудников домашнюю технику задействуем.