БНКоми выносит на обсуждение статью журналиста и блоггера Александра Баунова, утверждающего, что со времен перестройки рождается первый русский бренд мирового значения в области современного искусства и современной музыки. Скандально известная группа Pussy Riot – самые известные в мире русские художники и самые знаменитые в мире русские музыканты.

«У России появился мировой бренд, причем там, где мы давно не выступаем успешно, – в области современного искусства. Одна из участниц судимого девичьего трио жаловалась в первый день процесса, что суд «пытается исключить политическую и творческую составляющую дела, хотя это – основное». И правильно жаловалась. Даже для их защитников – тут все про религию, но не про культуру. А как не про культуру-то? Все уже совершилось. Pussy Riot – самые известные на сегодняшний день русские современные художники. И музыканты тоже.

Это нам кажется, что все у нас пропитано духовностью и культурой, чтеньем и письмом, живописью, ваянием и зодчеством. И важнейшим из искусств для нас является – да какое ни возьми, одно важнее другого.

Мы, разумеется, признаем, что культура у нас – не в лучшей форме: недофинансирована, недокормлена, недопоена, недонесена в народ. Но даже такая, какая есть, не сыта, не голодна, все равно она великая. Само собой. Уж этого не отнять. Уж точно покультурней малограмотной Америки или какой-нибудь Украины, которой вообще нечего предъявить всемирного значения, кроме точки над i.

Нам это очевидно. А остальному миру нет. Остальной мир сидит, вспоминает, что у нас есть прямо сейчас. Тянет-потянет и вытягивает Малевича с Шнитке. Внучка за бабку, бабка за дедку – а дедушка уже старый, ему все равно, или вовсе помер. А внучку никто не знает.

С классической музыкой еще более-менее все в порядке. Наши исполнители – в ее первых десятках-двадцатках. Композиторов тоже знают – те, кто вообще что-то слышал про современных композиторов. В кино знают живых классиков от Сокурова до Михалкова, а не классики получают призы. С литературой сложнее. Мы читаем Пелевина и Сорокина, а они из наших – больше киевлянина Андрея Куркова и русского француза Андре Макина.

А вот в современным искусстве и музыке внучка все никак не сделает международной карьеры. Напрасно мастера монументальной открытки Шилов и Андрияка и примитивист-гигантоман Глазунов делают вид, что известны за рубежом. Неизвестны. И слава богу.

Но и с настоящим искусством у нас не так чтобы хорошо. В феврале 2007 года я ездил на «Сотбис», на первые торги русского современного искусства, выяснить: нашим современным искусством стали торговать в Лондоне потому, что мы теперь такие крутые, или потому, что недостаточно крутые. Оказалось, потому, что на полпути. Покупатели на русское современное искусство уже есть, но пока еще свои же, российские. А в просто аукционы современного искусства, мировые, без уточнения «русского», из наших включают одного какого-нибудь концептуалиста Кабакова.

С неклассической музыкой похожая история. Прорыв русского рока на Запад не удался. В результате мы обладаем закромами шедевров для внутреннего пользования. В душе лежит сокровище, а ключ нафиг никому не нужен.

Какую же русскую группу знают по имени все крупные западные музыканты? Раньше ответа не было, теперь он очевиден: трио Pussy Riot. Про них уже сказали и написали Стинг, Red Hot Chilli Peppers, Faith No More, Питер Гэбриэл, Franz Ferdinand, Pet Shop Boys, Джарвис Кокер, и не успеваю следить за растущим списком. И все западные газеты. И Мадонна ведь скажет, а Мадонну церкви как осудить. И когда их выпустят – все они, пожалуй, споют с Pussy Riot. Пригласят на разогрев. Выведут с собой на сцену. Позовут на фестиваль. Свозят в тур. Запишут совместный диск. А если пусек не выпустят, споют песню в их честь. И не одну. И для нашего начальства – еще неизвестно, что хуже.

Мы наблюдаем историческое событие. Рождается первый в истории путинской России, да что там – первый со времен перестройки русский бренд мирового значения в области современного искусства и современной музыки. Нам внутри страны этого не видно, нам этого не понять, нам это, может быть, даже неприятно, но назад пути нет: Pussy Riot – самые известные в мире русские художники и самые знаменитые в мире русские музыканты.

Вот как оно происходит, назидательное явление Немезиды. Это совсем не та русская культура, которую хотело бы экспортировать начальство. Потому что начальство – помню по дипломатической службе – делает все, чтобы продвинуть русскую культуру за границей. Но представляет эту культуру скромной честной девушкой, благодарной за вывоз за рубеж. Взяли, а могли бы и одни поехать. Спасибо ответственному товарищу за нашу счастливую выставку. Русская же культура за это должна вести себя прилично, быть милой и очаровательной, никого не смущать, не позорить Родину и благодетелей, быть как комсомолка, награжденная путевкой в Чехословакию.

Ведь русская культура – возвышенная и одновременно скромная. Богата духовностью. Честная, как Татьяна Ларина. Национальная, как Садко. Европейская, как Пиковая дама. Пусть это будет Андрей Рублев, хор кубанских казаков, ансамбль песни и пляски, памятник Пушкину, академический симфонический оркестр, «Щелкунчик» без зубов, Чайковский без сексуальной ориентации, березка без древесного гриба, сапожник без сапог, но с томиком Пушкина, пейзаж с церковкой, натюрморт с хризантемами, незнакомка, три богатыря, явление Христа народу. Сирень, грачи, московский дворик, вечный покой.

Максимум – красный конь как самый ретивый нарушитель вечного покоя. Чтобы угодить неугомонным вкусам за границы, так и быть, расширим экспозицию: широка страна моя родная, от иконы до авангарда, от Москвы до Владивостока, от Альфы до Омеги. Russia! Такую ведь выставку, под таким названием возили по миру в середине прошлого десятилетия.

Но коня не знают, грачей не хотят, покой только снится. Хотят Малевича (сам проверял, когда организовывал выставки). И знают Пусси Райот. Pussy Riot – это и есть от иконы до авангарда в одной точке времени и пространства. На заднем плане, за спиной танцующих – иконы, на переднем – чисто авангард. Именно так рождались важнейшие международные бренды русской культуры ХХ века: Малевич, Кандинский, Тарковский, Маяковский, Эйзенштейн и т.д. Вот и новый родился в той же славной традиции. Мы, может, и хотим быть страной Есенина (я не очень), и страной классики (я за), но классика у них есть своя. А мы, раз уж сбились с пути, теперь страна революционного искусства. А что власти раскручивают его вопреки собственной культурной политике, это конечно так. Только это ведь не первый в России случай государственной раскрутки неофициальной культуры: русская власть – ее давний и проверенный продюсер.

Интеллигенция бы тоже хотела, чтобы Россию представляли другие. Pussy Riot – совсем не лучшие. Но ведь не всегда самое известное или самое широко продаваемое за границей местное вино – оно же и лучшее. Но без никого никто не узнает, что в этой стране вообще есть вино.

Возмущаться бесполезно. Что скажешь иностранцам? «Pussy Riot хорошо, но, знаете, у нас тут есть получше музыканты, поумнее тексты. Не забудьте похвалить Бориса Гребенщикова». Что тут скажешь власти? «Вы репрессировали не тех. Репрессируйте, пожалуйста, Леонида Федорова – чтобы получше было по музыкальной части, а по живописной – посадите, пожалуйста, на время «Синих носов», Кошлякова, Дубоссарского с Виноградовым и Мамышева-Монро»? Мировые художественные бренды не рождаются в результате уговоров.

Pussy Riot стали международным лицом русского современного искусства. Поступить с этим можно двумя способами. Отбиваться что есть сил. «Мы с вами где-то встречались? Вы случайно не русская культура?» – «Что вы. Вы ошиблись. Русская культура – она гораздо, гораздо лучше. Не хотите познакомиться?» – «С удовольствием, но в следующий раз». Либо считать, что Pussy Riot – вроде ледокола. Теперь в мире в курсе, что у нас есть лихие ребята в художестве и музыке. А ведь не может быть, чтобы они одни, на пустом месте. Оно и не пустое. У ночи много звезд прелестных, красавиц много на Москве. Только в церквях больше танцевать не надо, выйдет вторично».