В социальных сетях множатся слухи об аптечном кризисе, накрывающем страну: мол, цены на лекарства бесконтрольно растут — порой чуть ли не в 2-4 раза, из продажи пропадают незаменимые препараты — некоторых импортных жизненно важных лекарств уже нигде и никак не достать. Во всем обвиняют недобросовестных представителей аптечного бизнеса и санкции. COLTA.RU связалась с директорами московских аптек и фармфирм, чтобы выяснить, как и почему дорожают лекарства. Предлагаем обсудить ситуацию с ценами на лекарства.

Фото сайта colta.ru

Что сейчас происходит с ценами на лекарства?

Ольга Серикова, директор по коммерции сети аптек и ортопедических салонов «ЮНА Вита»:

- С января цены выросли на 10—15%. Все завязано на курсе рубля — и только. Но, как всегда, нашли крайних — аптеки. Недавно я смотрела сюжет по Первому каналу о том, что, мол, аптеки подняли цены на 400% по сравнению со средней ценой. А что значит средняя цена? Ни одного конкретного факта!

Мы закупаем товар у дистрибьюторов, основная часть — это жизненно важные препараты, список и цены на которые фиксированы государством. Причем на всех трех уровнях: производитель, поставщик и конечное звено — аптека. Никто не может превышать установленную наценку. За этим строго следят. На все остальное — БАДы, медицинские изделия, минеральную воду, лекарственные травы и прочее — каждая сеть самостоятельно регулирует цены. Конечно, хозяин аптеки может попробовать задрать на эти позиции цены хоть на 1000%, но он просто не сможет ничего продать. Рынок сам регулирует ценообразование.

Наталья М., заведующая аптечной сетью:

- Мы не меняли нашу наценку с ноября прошлого года. Не переоценивали свои остатки на складах и не пытались дотянуть их до цен новых поставок. А на некоторые препараты даже были вынуждены снизить наценку из-за того, что они очень дорогие. Производитель поднимает на них цену, и потребитель просто перестает их у нас покупать.

Повышение цены на лекарства связано с ростом приходной цены от поставщика. В среднем цена увеличилась на 11—16%. В том числе и на отечественные лекарства. Мы работаем с поставщиками, которые первыми осуществляют ввоз лекарственных препаратов из-за рубежа, поэтому рост цены в 11—16% — еще не такой большой, как если бы мы работали с поставщиками, перекупающими лекарства друг у друга.
Наша аптечная сеть работает 15 лет — мы завоевали своего покупателя, и, конечно, было бы большой глупостью задрать цены и спровоцировать его уход.

Виталий Позняк, директор фирмы по производству и оптовой торговле изделиями медицинского назначения «Авран-ЛК»:

- Сейчас на складах фармфирм происходит снижение товарных остатков, купленных по старым ценам. Пока еще дистрибьюторы пользуются товарными остатками, которые были закуплены и оплачены по более низкому курсу. На данный момент все лекарства и медицинские изделия уже подорожали где-то на 30%, а где-то и на 40—50%. Даже отечественного производства — потому что так называемые субстанции, действующие вещества, для них закупаются за рубежом. То есть за доллары. И неважно где — в Германии или Китае. Цена усредняется, из-за этого ее рост не так заметен. Пройдет еще некоторое время — квартал, максимум полгода, — и цена резко возрастет. Она приблизится к реальному курсу доллара.

Почему сокращается количество лекарств на рынке? Во всем виноваты санкции?

Виталий Позняк:

- Санкции лекарств не коснулись. Главная причина — общий экономический спад у нас в стране. Около 80% нашего фармацевтического рынка — это импорт. Когда производитель импортирует в нашу страну продукцию, валютная составляющая в цене на товар равна 100%. Наш рынок так устроен, что дистрибьютор, продавая товар через аукционы больницам или в розницу, пользуется отсрочкой платежа. От двух недель до полугода. Это означает, что сегодня я приобретаю таблетку за доллар и продаю за полтора по нынешнему курсу — 65 рублей за доллар. Замечательная маржа, казалось бы, но через месяц, когда мне придется производителю оплачивать этот доллар, он будет стоить 90 рублей. Плюс зарплатный фонд, производственные издержки, аренда и прочее. Именно поэтому фирма-импортер старается заложить в цену максимальные риски, потому что никто не знает, когда закончится экономическая нестабильность и как еще вырастет доллар. Но компания-дистрибьютор понимает, что до бесконечности задирать цену на лекарства нельзя, иначе спрос просто упадет.

Розничный покупатель — это бабушка, которая на свою пенсию покупает набор профилактических таблеток. Если цены резко вырастут, она перестанет их покупать и перетерпит. Поэтому бизнесмены боятся завозить лекарства в прежнем объеме. Они не знают, каким образом поступать завтра — по какой цене продавать. Продукции на рынке остается меньше, и она становится значительно дороже. Так и образуется дефицит.

Что будет с рынком лекарств дальше, если курс доллара не стабилизируется?

Наталья М.:

- В конце прошлого года я читала сводки аналитиков фармацевтического рынка. Они считали, что рост цен на 2015 год составит в среднем 15—20%. С учетом роста цен продажи перераспределятся в сторону более дешевых аналогов. А в начале года по ряду препаратов может возникнуть дефицит, связанный с тем, что старые контракты по ввозу уже закончились, а новые еще на стадии заключения.
На самом деле то, что сейчас происходит, — это ежегодная история. Здесь нет ничего необычного. Новый контракт всегда дороже, чем прошлый. Раньше ежегодный рост был в районе 3—7%, сейчас 10—15%. В начале года всегда возникают какие-то мелкие перебои с ассортиментом товаров. Например, в первые две недели января мы не могли купить физрастворы, потом купили. Почему так произошло, никто не знает. Это рабочая ситуация. Так что ни за какими но-шпой и анальгином никуда бежать не надо. К тому же на каждую но-шпу есть наш отечественный дротаверин. Не стоит пугаться и запасаться таблетками.

Виталий Позняк:

- Тотального дефицита лекарств не будет. Не будет пустых прилавков, как в девяностые. Не стоит пугаться и запасаться таблетками. Будет так же, как с сырами, — не один сорт будет, так другой. Но всего будет меньше — и редких, орфанных средств, и обычных лекарств, начиная с аспирина и заканчивая БАДами. Ассортимент уменьшится — только и всего. Не придется ехать в Литву или Германию за орфанными лекарствами. Просто они будут стоить сильно дороже. Тем, кому они нужны, придется тратить больше времени на поиски или значительно больше денег на приобретение. Но не забывайте, что все будет дорожать — коммуналка, электричество, перевозки. Пока еще рост цен их не коснулся. Еще все терпят, держат цены. Однако рост будет, и будет значительным.

Насколько Россия зависима от импорта лекарств? Можно ли найти замену дорогим иностранным препаратам среди более дешевых отечественных?

Наталья М.:

- У многих импортных оригинальных препаратов есть отечественные аналоги. Мы строим свой ассортимент таким образом, чтобы покупатель, приходя в аптеку, имел выбор — купить дорогой иностранный препарат или дешевый отечественный аналог с таким же действующим веществом. Однако востребованность российских аналогов ниже импортных оригиналов. Как показывает практика, для одних покупателей стоимость товара является определяющим фактором, а для других важна привычка к тому или иному препарату, в том числе к более дорогому импортному средству. Клиент хочет купить оригинальный, проверенный препарат, который давно на рынке. Вполне возможно, что сейчас из-за сложившейся экономической ситуации произойдет увеличение продаж наших лекарственных средств.

Ольга Серикова:

- Аналоги в России есть, но далеко не все. Самые серьезные препараты — диабетические, онкологические, использующиеся при трансплантации органов — в основном импортные. Если спросить врачей, то они наверняка скажут, что брать надо только импортные. Несмотря на то что химическая формула одна и та же, синтез и очистка разные. Производитель играет большую роль. Наши, конечно, стремятся к повышению уровня производства. Некоторые заводы уже получили GMP. Причем в основной массе это все равно импортное сырье.

Виталий Позняк:

- Наши таблетки-аналоги, так называемые дженерики, до сих пор плохого качества. Я не хочу сказать, что вся российская продукция низкого качества. Есть очень хорошие лекарства, но в основном мы получаем лекарства через импорт. У нас не развита фармацевтическая промышленность. На данный момент ситуация такова, что производить в Юго-Восточной Азии (Китай, Корея, Малайзия, Филиппины) на своих заводах или по контрактному производству и привозить в Россию — дешевле, чем производить здесь. Зачем производить здесь по 2 рубля, когда можно привезти по 1,5 рубля и продавать по 1,7? Это самая главная беда, на мой взгляд.

Может ли случиться так, что редкие лекарства нельзя будет купить даже за большие деньги?

Ольга Серикова:

- Представьте себе ситуацию: жизненно важный препарат производит импортный поставщик, и цена у него из-за роста курса поднялась так, что она превышает цену, определенную нашим государством. Производитель просто не повезет сюда такие лекарства. А значит, больные недополучат этот препарат. В этом вопросе обязательно нужна помощь государства. Возможно, государство должно возмещать разницу в стоимости. Потому что иначе мы останемся без импортных жизненно важных препаратов.

Наталья М.:

- Тяжелыми системными препаратами занимается государство — выделяет на это деньги. К аптечному сегменту такие лекарства не имеют никакого отношения. Будем надеяться, что ситуации, когда лекарств для тяжелых заболеваний не будет, не произойдет никогда. Потому что это какое-то преступление против человечества.
Последние инициативы правительства — это большие удары как по рынку, так и в целом по здоровью наших соотечественников.

Виталий Позняк:

- Редкие лекарства резко вырастут в цене, но их запасы останутся. Плюс кто-то обязательно будет спекулировать. Поверьте, производители, понимая, как устроен наш рынок, идут на большие уступки. По просьбе дистрибьюторов пересматриваются условия по отсрочкам платежа и по стоимости продукции. Никому невыгодно, когда рынок падает. Ведь у производителя тоже есть планы на продажи, и когда рынок падает, тогда всем плохо. Все пытаются искать компромисс.

Что может сделать правительство, чтобы нормализовать ситуацию с лекарствами?

Виталий Позняк:

- В долгой перспективе — необходимо развивать наше производство. Для этого нужно заниматься протекционированием фармацевтической промышленности. Сейчас мы зависим от импорта.

Но основная проблема — в непонимании ситуации на рынке и в экономике нашим правительством. Последние их инициативы — реформа здравоохранения, бюджетные сокращения — это сильные удары как по рынку, так и в целом по здоровью наших соотечественников. Я понимаю, что государство пытается экономить, потому что денег нет. Но как-то бездумно.

Для любого бизнеса, как и для человека, необходимо планирование. Сейчас никому непонятно, каким образом власти будут бороться с кризисом и выправлять экономику страны. Бизнес не представляет, когда закончится кризис. Когда бизнес это поймет, тогда станет несколько легче.