В рубрике «На обсуждение» БНКоми представляет читателям статью корреспондента журнала «Коммерсант. Власть» Олега Кашина, который говорит, почему он не будет участвовать в переписи населения.

В России началась очередная (последняя была в 2002 году) перепись населения. Государство снова хочет понять, без кого народ неполный, но корреспондент "Власти" Олег Кашин уже знает ответ на этот вопрос.

Однажды кто-то из немосковских блогеров обратил внимание на забавную статистику: потребление туалетной бумаги во всех регионах страны находится примерно на одинаковом уровне (ну предположим, по рулону в месяц на человека) и только в Москве этот расходный материал потребляется в каких-то чудовищных количествах, в три, что ли, раза превышая общероссийский показатель. Блогер, который это заметил, не любил москвичей, и рулонная статистика только укрепила его в этой нелюбви: теперь у него появился повод называть жителей Москвы еще и засранцами. Но "засранцы" — это из области иррациональных ругательств, рациональная же разгадка невероятного сверхпотребления туалетной бумаги выглядит гораздо проще. В те три рулона в месяц, которые официальная статистика приписывает среднему москвичу, входит и мой рулон; я трачу его, ни с кем не делясь, но в статистике меня нет. Переехав в Москву семь лет назад, я так и не озаботился тем, чтобы хотя бы временно зарегистрироваться в этом городе. У меня даже есть формальное объяснение: хотя бы раз в месяц я куда-нибудь из Москвы уезжаю, поэтому, да, я действительно не живу в этом городе, просто часто приезжаю сюда на три-четыре недели.

Отдельным предметом моей частной гордости уже который год остается то, что никто не знает, где я живу. Заполняя при необходимости анкеты в отделах кадров и бухгалтериях, я стараюсь не оставлять свой домашний адрес, и, когда кто-нибудь из героев моих публикаций просит передать мне, чтобы я "ходил опасно" (а такое хоть и редко, но бывает), максимум, что я делаю в порядке самозащиты,— перебираю в памяти имена людей, бывавших у меня в последние месяцы в гостях; как правило, я успокаиваюсь, потому что эти люди кажутся мне вполне надежными. Если я не жду гостей, а в дверь звонят, я не подхожу и не открываю; однажды даже была неприятная ситуация, когда у меня протекла ванна и залитая мною соседка пыталась поставить меня в известность о том, что происходит в моей квартире. Я потом говорил ей, что меня не было дома, но она, кажется, не поверила.

И переписчиков я, конечно, тоже не жду. Я мог бы придумать своему неучастию в переписи какое-нибудь красивое объяснение, мог бы сказать, что я поддерживаю идею Эдуарда Лимонова не участвовать в этом деле в знак гражданского протеста. Мог бы сказать, что я не хочу быть переписанным, потому что государство не признает мою национальность (казак, сибиряк, восточный прусс, эльф, гоблин — ну тут легко что-то придумать) или вероисповедание (говорят, родноверов в последнее время как-то особенно притесняют), но не собираюсь никого обманывать, я просто не хочу быть переписанным, потому что не знаю ни одного аргумента в пользу моего участия в переписи. Я ничего не жду от государства и ничего у него не прошу ни в смысле социальной защиты, ни в смысле безопасности, ни в каком бы то ни было смысле вообще. Все слова по поводу того, что властям нужны точные данные по поводу численности, рода деятельности, половозрастного состава подданных, оставляют меня совершенно равнодушным — мало ли что нужно властям. Риторика общенародного государства, пережившая само государство, уже давно не производит на меня никакого впечатления. Никто никогда не сможет объяснить мне, почему государственные интересы совпадают с моими; если вдруг совпадут, я наверняка замечу это сам.

Если я не жду гостей, а в дверь звонят, я не подхожу и не открываю

Платоновская строчка "Без меня народ неполный", вероятно, могла бы стать хорошим слоганом очередной переписи, и наверняка эту строчку в связи с переписью миллион раз вспоминали. Но главная черта современной русской жизни, видимо, в том, что на самом деле нет никакого народа, ни полного, ни неполного. Любая гражданская активность давно выглядит аномальным проявлением посреди всеобщего неучастия в чем бы то ни было, от армейского призыва и выборов до оппозиционных митингов и благотворительных акций. И было бы странно, если бы перепись населения этот порядок как-нибудь нарушала.

Известен столетней давности ответ императора Николая II во время переписи населения на вопрос о роде занятий: "Хозяин земли русской". Владимир Путин восемь лет назад обозначил свою деятельность как оказание услуг населению (потом по всей стране мэры и губернаторы, обезьянничая, тоже говорили переписчикам, что оказывают населению услуги). Наверное, в этот раз пиарщики тоже придумают Дмитрию Медведеву какой-нибудь эффектный ответ, который вобрал бы в себя все модернизационные и инновационные намеки этого сезона. Наверное, этот эффектный ответ станет единственным, чем запомнится нынешняя перепись. Просто потому, что прежде, чем переписывать народ, нужно его создать, а этого умения сегодня в России ни у кого нет. И когда статистики снова возьмутся высчитывать потребление туалетной бумаги на душу населения, в общемосковских данных снова появятся лишние рулоны, и никто никогда не узнает, что один рулон израсходовал я, нигде не записанный, не зарегистрированный и не учтенный.