Вопреки прогнозам скептиков, программа «народного» гектара – бесплатной раздачи государственных земель на Дальнем Востоке – пользуется спросом. Обрадовавшись первым успехам, власти заговорили о том, чтобы организовать аналогичную программу и в других регионах РФ. Но где она действительно может принести пользу, а где один лишь только вред? В вопросе разбиралась газета «Взгляд».

Фото Юрия Кабанцева

«Если сейчас этот закон экстраполировать на всю территорию России – а это надо сделать, – это будет другая страна. Мы создаем эту систему. И когда мы ее отладим, это будет лучшая система в стране. И тогда мы скажем: уважаемые, а давайте так же выделять землю в Рязанской, Тульской, Новгородской, Пермской областях и так далее», – заявил полпред президента на Дальнем Востоке Юрий Трутнев, радуясь тому обстоятельству, что практика бесплатной раздачи земли в ДФО принесла первые плоды.

Ключевым обоснованием для акции «Дальневосточный гектар», как известно, стал демографический фактор. Выделение земли всем желающим рассматривалось и как стимул для местного населения не уезжать на «большую землю», и как стимул для тех, кто мог бы переехать на Дальний Восток из других регионов. И вот на недавнем медиасаммите в Приморье генеральный директор Агентства по развитию человеческого капитала на Дальнем Востоке Валентин Тимаков сообщил, что порядка 23% поданных заявок на «дальневосточный гектар» приходится на жителей других субъектов РФ, а 4% из них – на москвичей и петербуржцев.

Раздача «народных» гектаров также преследовала целью поддержать сельское хозяйство Дальнего Востока, пошатнувшееся в постсоветский период (впрочем, по правилам предоставления участков заявитель может выбирать из сотни целевых назначений). Масштабы сокращения АПК на Дальнем Востоке без преувеличения драматичны. В 2011 году (то есть незадолго до активизации правительственных планов по ускоренному развитию региона) старший научный сотрудник Института экономических исследований ДВО РАН Григорий Сухомиров приводил такие показатели: за последние 20 лет было выведено из оборота более 1,5 млн га пашни и около 1,3 млн га кормовых выпасов, а ряде регионов ДВО площадь сельхозугодий и пашни сократилась в полтора–два раза.

По данным организаторов программы «Дальневосточный гектар», в настоящее время выдано уже более 19 тысяч участков, а всего подано более 92 тысяч заявлений. Иными словами, необходимая массовость в целом достигнута. При этом наиболее распространенными видами использования выданных земель остается организация предпринимательской деятельности (прежде всего в туризме и АПК), индивидуальное жилищное строительство, ведение личного подсобного хозяйства, а также отдых и рекреация.

Можно ли на этом основании сказать, про проект удался и его стоит распространить на провинциальную часть других регионов страны?

Как подчеркивает управляющий партнер компании «ФОК (Финансовый и организационный консалтинг)» Моисей Фурщик, раздача бесплатных гектаров имеет смысл только в регионах с избыточным земельным ресурсом (то есть с низкой плотностью населения) и с условием, что эти земли должны быть пригодны для разумной хозяйственной активности.

«Как показывает практика, подобные площади наиболее пригодны для трех видов деятельности: АПК – прежде всего теплицы, птицефермы, сады, легкая переработка, а также туризм и деревообработка», – заявил он.

Большинство регионов Дальнего Востока действительно относятся к малонаселенным территориям. В Якутии, Чукотке, на Камчатке, в Магаданской области и Хабаровском крае проживают меньше двух человек на квадратный километр, в Амурской области и Еврейской АО – от двух до пяти человек. За пределами ДВО минимальная плотность населения характерна для Красноярского края, Тывы, Ненецкого и Ямало-Ненецкого автономных округов, а также степной Калмыкии.

К следующей группе (от двух до пяти человек на квадратный километр) относятся республики Бурятия, Алтай, Карелия и Коми, Иркутская, Архангельская, Тюменская и Томская области, а также Забайкальский край. За редким исключением это регионы, не самые привлекательные для переезда и «разумной хозяйственной деятельности» в масштабах 1 га земли.

При этом известно, что заявки на получение «дальневосточных гектаров» уже сейчас распределяются крайне неравномерно. Почти 40% от всех обратившихся пожелали получить землю в Приморском крае, который по природно-климатическим условиям наиболее комфортен для жизни и сельского хозяйства, а по плотности населения сопоставим с рядом регионов Центральной России, Поволжья и юга Сибири.

Для сравнения: соседний Хабаровский край получил только 15% заявок на «народный гектар», Якутия – 19%, Сахалин – около 12%, а количество желающих получить бесплатную землю в «солнечном Магадане» измеряется величинами, близкими к статистической погрешности.

Из этого можно сделать вывод о том, в каких малонаселенных регионах за пределами ДФО аналогичная земельная программа может иметь перспективы. По мнению Фурщика, под два указанных критерия подходят отдельные регионы юга Сибири и севера европейской части России: Красноярский и Забайкальский края, Бурятия, Тыва, Коми и Архангельская область. Дополнительное исследование необходимо для оценки перспектив раздачи земли в Томской, Иркутской, Курганской, Кировской, Костромской и Вологодской областях, а также в Хакасии и Карелии.

Иными словами, вырисовывается еще примерно полтора десятка регионов, где есть смысл воспроизводить дальневосточный эксперимент, хотя опять же его социальные и хозяйственные эффекты в силу природно-климатических особенностей явно будут ограниченными.

Куда меньше пользы программа «народного гектара» принесет в тех регионах, где нет нехватки населения, а сельское хозяйство неплохо развито – раздача земель в таких регионах чревата конфликтами, в том числе межнациональными. Так, на юге страны земельный вопрос довольно остро стоит и без программ «кубанского», «ставропольского» или «донского» гектара, отмечает директор Института социологии и регионоведения Южного федерального университета Антон Сериков.

«В этих трех регионах точно начнутся проблемы с принимающих населением, большей частью казачеством. Уверен, что правом на бесплатный гектар в первую очередь попробуют воспользоваться представители кавказских народов, которые и так с удовольствием переезжают в данные регионы», – заявил он.

Что же касается самих республик Северного Кавказа, то для них как раз характерна проблема малоземелья. В кандидатской диссертации Мадины Ашхотовой из Кабардино-Балкарского государственного аграрного университета предложен формальный его критерий: обеспеченность пашней на душу населения более чем в два раза меньше, чем в среднем по России – порядка 0,9 га. В Кабардино-Балкарии, например, этот показатель чуть больше 0,3 га. Поэтому во избежание эскалации конфликтов в большинстве кавказских республик еще в девяностые годы были приняты моратории на приватизацию сельхозземель.

Правда, здесь возможны определенные исключения. По мнению Серикова, практикой раздачи «народных» гектаров можно воспользоваться для привлечения квалифицированного славянского населения в такие регионы, как Ингушетия, Чечня и Дагестан, но надо понимать, что там хватает своих земельных проблем. В Дагестане, например, ожидается масштабный съезд ногайского народа по земельным проблемам, которые неразрывно связаны с межнациональными отношениями. «В республике этноэлиты в разные годы защищали права лезгин, аварцев и других горских народов в ущерб ногайцам, и там созрел большой протестный потенциал», – поясняет Сериков.

Однако столь высокий спрос на плодородную землю отнюдь не превратил Кавказ в «житницу» РФ.

«Этого мало. Лучшие места на самом деле в стране», – так премьер-министр Дмитрий Медведев на одном из заседаний правительственной комиссии по развитию СКФО прокомментировал скромный вклад региона в показатели отечественного АПК.

Это обстоятельство подводит к еще одной важной причине, которая, как признает сам Юрий Трунев, препятствует распространению практики раздачи земель по всей стране: это отсутствие «нормального кадастра». Эта точка зрения наглядно подтверждается практикой как раз в тех субъектах РФ, которые считаются «малоземельными».

Например, в том же Дагестане обеспеченность пахотными землями в пару лет назад составляла 0,17 га на душу населения, но при этом более 100 тысяч га пашни (то есть пятая ее часть) были заброшены. Дело в том, что и для этой республики, и для ее соседей привычным делом является земельный шантаж. При возникновении инвестора, готового вкладывать в обработку земли, будто из ниоткуда появляются граждане, заявляющие о «родовых» правах на нее. В результате земли, превратившиеся в предлог для шантажа и вымогательства, простаивают годами.