Доктор исторических наук, профессор Юрий Шабаев в очередном эссе рассуждает о практике языковой и национальной политики в Коми, об идее разделения на «коренной народ» и «некоренное население» и анализирует результаты мониторинга системы этнокультурного образования в регионе. БНК выносит текст на обсуждение.

Фото Сергея Паршукова

«Последние несколько лет в Коми не утихали страсти вокруг вопроса о преподавании коми языка в школах республики. При этом изначально было понятно, что та образовательная практика, которая была предложена минобразом республики и лоббистами «насильственного языкового всеобуча», либо сознательно направлена на то, чтобы обострить межнациональные отношения в республике, либо это делается потому, что национальная политика понимается как манифестация культурной отличительностью и как стремление создать в республике разделенное общество.

В результате внедрения языковых уроков в школьные программы последовали обращения в Верховный и Конституционный суды, к главе республики и Госсовету, стали собираться подписи под петициями возмущенных родителей. Но все местные судебные инстанции заявляли, что все делается по закону. И это было откровенное лукавство.

Казалось все должно измениться после того, как президент Владимир Путин 21 июля в Йошкар-Оле заявил, что изучение языков титульных этнических групп в республиках должно быть сугубо добровольным. Указание ясное и однозначное. Более того, Владимир Путин поручил Генпрокуратуре и Рособрнадзору проверить, как в регионах соблюдается закон о праве граждан на добровольное изучение национальных языков, иными словами как соблюдаются культурные права, в том числе право на культурную свободу.

Но помимо прямого поручения президента есть еще федеральный закон «Об образовании» в редакции 2007 года, есть ряд международных документов, которые регламентируют языковую политику, а главное - есть Конституция РФ.

Что касается мониторинга, то здесь у меня два серьезных замечания. Во-первых, мне как этносоциологу с тридцатилетним стажем исследований неоднократно приходилось писать о том, что придворные социологи или те, кто называют себя социологами и поставляют информацию нашим властям, грубо нарушают методику социологических исследований, а интерпретации данных опросов нередко вызывают удивление своим непрофессионализмом. А с академической наукой власти хотя и сотрудничают, но назвать это сотрудничество полностью эффективным нельзя.

Доказывая эту неэффективность, указываю, что, во-вторых, в апреле-мае этого года в республике уже был проведен мониторинг системы этнокультурного образования. Это было общероссийское исследование, которое проводилось по единой программе в целом ярде регионов, включая республику Коми. Было опрошено 50 экспертов, 150 родителей школьников, 150 школьников 8-10 классов из городских и сельских школ республики и 150 студентов. В числе вопросов анкеты были и вопросы, касающиеся преподавания национальных языков. Замечу, что распределение ответов на вопросы анкеты во всех группах респондентов (опрашиваемых) были во многом схожи. Поэтому я приведу итоги опроса лишь по одной из названных групп, а именно: самих школьников.

Здесь для нас важны и показательны ответы на вопрос, касающийся возможностей выбора варианта языкового обучения. Наибольшая часть учащихся (среди которых русские составили 64%, что соответствует их доле в населении республики), или 44,7% опрошенных выбрали вариант обучения без какого-либо использования национального языка. Согласны на «только общее знакомство» с ним — 28,0% респондентов, на стандартное обучение, то есть на тот вариант, который активно внедряется властями республики и республиканским министерством образования, — 21,3%, хотели бы иметь углубленный вариант изучения национального языка — 4,7% от общего числа опрошенных, а за обучение на национальном языке высказалось лишь 0,7% опрошенных нами учеников школ и колледжей.

Теперь по поводу российского закона «Об образовании». Закон предусматривает, что содержание вариативной части школьных программ устанавливается и регулируется не сверху какими-либо чиновниками, а снизу, т. е. они утверждаются советами школ и только. Обосновывая необходимость изменений в законе, тогдашний министр образования Андрей Фурсенко заявлял, что в некоторых республиках вводится обязательное изучение национальных языков и выстраиваемая там система образования нарушает как названный закон, так и Конституцию РФ.

Но в республике решили презреть и федеральный закон «Об образовании», и Конституцию РФ. Минобраз Коми активно насаждал повсеместное изучение коми языка, даже там, где не было условий для этого. Очень быстро этот насильственно внедренный предмет стал нелюбим школьниками. А нелюбовь к предмету у детей, которые еще не склонны к критическому мышлению, стала распространяться и на носителей языка - это было замечено нами в ходе проводимых в республике исследований. Но, видимо, этого и добивались сторонники языкового всеобуча. Замечу, что русский язык является родным для 40% коми, проживающих в республике, по данным последней переписи. Возникает серьезное подозрение по поводу того, что каким-то местным политиканам очень хотелось поссорить представителей разных народов, проживающих в Коми. Между тем, во Всеобщей декларации прав человека, принятой ООН еще в 1948 году, в 26-й статье говорится: «Образование должно содействовать взаимопониманию, терпимости и дружбе между всеми народами, расовыми, религиозными группами...» А согласно «Международному пакту об экономических, социальных и культурных правах» (1966), который предполагает не только уважение культурных прав, но предполагает применительно к системе образования, что образовательный процесс будет организован с соблюдением требования приемлемости и адаптивности форм обучения. Это означает, что в одних школах республики уроки коми языка могут быть включены в программу, как обязательные (особенно в районах компактного проживания коми населения), в других они могут быть предметом по выбору.

Однако, практика языковой и национальной политики в Коми иная, но она не случайна и базируется на одной порочной идее, которая корнями уходит в первые годы советской власти, когда большевики взяли на вооружение доктрину этнического национализма. Согласно ей каждая этническая группа должна иметь свое национально-государственное образования, в пределах которой она объявляется «коренной», а все остальные культурные группы исторически проживающие на данной территории — некоренными. Коренные могут иметь определенные преференции и претендовать на политическое доминирование. Эта концепция прямо противоречила республиканским идеалам свободы и равенства, но она нужна была большевикам для своих политических игр. Да и само понятие национальность тоже ввели в официальную практику большевики, впервые оно было использовано во время переписи 1926 года и тогда большинство людей на вопрос о национальной (этнической) принадлежности не могло ответить, заявляя: «тутошние мы», «местные».

Идея разделения на «коренной народ» и «некоренное население» глубоко засела в умы местных политиков, причем республиканское сообщество рассматривается ими не только как разделенное на две культурные группы, но и как иерархически построенное сообщество, где не может быть равенства между гражданами, ибо «коренной народ» трактуется как «главный». А раз это главный народ, то все остальные культурные группы, составляющие подавляющее большинство населения Коми, должны ориентироваться на культуру главного народа и, безусловно, учить его язык. Это модель сродни культурному расизму и противоречит Конституции России.

Чтобы не быть голословным, сошлюсь на выступление Вячеслава Гайзера на конференции «Единой России» в январе 2011 года. Тогда глава Коми заявил буквально следующее: «Развитие культуры коренного народа — наш приоритет». Иными словами, культурные интересы всего населения и удовлетворение этих интересов были не очень и важны для местных властей, ибо есть избранный народ, чье процветание важнее процветания всего сообщества в целом. Таким образом, идея равенства всех граждан была первым лицом республики отвергнута, но это антиконституционное заявление никак не взволновало Конституционный суд республики, а равно и местную политическую элиту, для которой разделенное общество воспринималось как норма.

Этноцентристское восприятие местного сообщества, где на вершине культурной пирамиды находится одно этническое сообщество, закреплено не только в заявлениях первых лиц, которые в пику президенту России никогда не говорили о российской нации и общероссийской идентичности.

Этноцентристское восприятие республиканского сообщества закреплено и в таком официальном документе, как Концепция этнокультурного образования РК (принята в 2015 году). Там сказано: «Основой этнокультурного образования является освоение этнической культуры коми народа в диалоге с культурами русского и иных этносов, проживающих в Республике Коми…»

Я лично полагаю, что основой этнокультурного образовании является воспитание у учащихся адекватных представлений о многонациональной природе Российского государства (многонациональном российском народе – российской нации) и исторически сформировавшейся поликультурности республиканского сообщества, воспитание культуры толерантности. А главной целью системы этнокультурного образования (вместе с другими образовательными и информационными системами) является формирование представлений о национальном единстве россиян, чего, видимо, не хотят понять чиновники, творившие названный документ, хотя именно эта цель постоянно подчеркивается президентом.

Видимо, изначальная поликультурность населения Коми земли и нынешняя многоэтничность республиканского социума, как для разработчиков этой странной концепции, так и для политической элиты республики не очень важны. Можно не замечать, что собой реально представляет местное сообщество, а можно идти дальше и вообще игнорировать положения российской конституции.

Показательным и отнюдь не безобидным примером игнорирования федеральной конституции и ее основополагающих положений является эволюция Основного закона республики. Под влиянием лидеров коми движения в Основном законе, принятом в 1994 году, стали конституциироваться не основополагающие правовые нормы, а политические декларации. В этом смысле важны статьи 2 и 3 Конституции РК. Во второй статье вполне корректно заявлялось, что «носителем суверенитета и единственным источником государственной власти Республики Коми является ее многонациональный народ». Но уже третья статья как бы опровергала гражданскую и поликультурную сущность местного территориального сообщества, дословно повторяя политический лозунг, прописанный в одной из резолюций первого съезда коми народа. При этом данная статья очевидно противоречила предыдущей. В ней было сказано, что «коми народ – источник государственности республики», хотя очевидно, что в основном законе должны конституциироваться правовые начала, отличающиеся повышенной нормативностью, к которым в данном случае может относиться только такая принципиальная правовая норма как право народа (как гражданского, а не этнического сообщества) на самоопределение. Следовательно, источником государственности Коми могло быть только это право — право на самоопределение народа РК. Чтобы понять это достаточно почитать любой учебник по конституционному праву.

В начале 2000-х, когда началось приведение региональных законодательств в соответствие с нормами федерального законодательства, пришлось отменить закон о статусе съезда коми народа и потребовалось внести изменения в Конституцию РК, поскольку было опротестовано положение о том, что именно коми народ есть источник государственности республики. В основной закон были внесены изменения, но они весьма показательны.

Эти изменения показывают, что суть сложившейся этнополитической модели республиканского социума (идеи резделенного сообщества) оставалась неизменной.

Этнические активисты из рядов коми движения полагали, что «национальная республика» есть коллективная собственность титульной этнической группы. И поэтому, когда федералы потребовали изменить названную норму конституции она лишь трансформировалась, а для сохранения идеи из конституции было изъято упоминание о поликультурности местного сообщества. И теперь основной закон никак не констатирует факт многонациональности республики.

В новой редакции статья 2 звучит следующим образом: «Народ осуществляет свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления. Высшим непосредственным выражением власти народа являются референдумы и свободные выборы». И все!!!

Статья 3 начинается таким образом: «Образование Республики Коми и ее название связаны с исконным проживанием на ее территории коми народа....»

Пункт первый статьи 3 федеральной Конституции гласит: «Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ».

Практически в таком же виде эта формулировка присутствует в конституциях 18 республик и только в Коми ее решили не повторять, что прямо противопоставляет основной закон РК Конституции России. Возникает закономерный вопрос: названное противоречие как-то волнует наш Конституционный суд? Видимо, нет. Но вносить изменения в конституцию республики все равно придется.

О некой особой роли титульной этнической группы сказано в конституциях только четырех республик, но особенно очевидно это подчеркнуто именно в Конституции Коми.

До сих пор вся этнополитика в РК строится на концепте разделенного сообщества и культурной иерархии: «коренной — народ» — «некоренное население». При такой политической практике политоним, т.е. общее политическое имя местного сообщества возникнуть не может и его до сих пор нет, хотя Коми государственности скоро исполнится сто лет. И такая ситуация является политическим абсурдом.

В Татарстане, к примеру, уже давно осуществляется активная интеграционная политика и там есть общее имя для граждан национально-государственного образования — татарстанцы. Свое имя (политоним) есть у граждан любого государства и государственного образования, если оно таковым действительно является. В Великобритании это британцы (не англичане, шотландцы, валлийцы), в Финляндии — финляндцы (не финны), в Австрии — австрийцы (не немцы) и т.д. У граждан республики общего имени нет, потому что никто и никогда не думал и не заботился об интеграционной политике, политике строительства прочного республиканского сообщества, объединенного общими идеалами и ценностями.

Теперь несколько слов об информационном пространстве республики и неких устойчивых стереотипах.

В последние годы в интернет-пространстве довольно много сомнительных и просто провокационных высказываний, которые по сути своей направлены на усиление межнациональных противоречий и вражды. После очередной публикации на сайте БНК, появилось довольно много комментариев. В том числе были и откровенно русофобские высказывания, которые однозначно нужно расценивать как экстремистские. Но такие же высказывания имели место и ранее. К примеру, когда три года назад БНК устроило круглый стол по вопросам преподавания коми языка в школах республики, ответом на него была масса высказываний, в том числе в некоторых из них давалась «рекомендация» «некоренному населению» покинуть пределы республики («чемодан-вокзал-Россия»).

В январе 2012 года «Независимая газета» в статье «Россия: национальный вопрос» процитировала президента: «Нужно отдавать отчет, какие риски и угрозы заключены в ситуациях, чреватых переходом в стадию национального конфликта. И соответствующим, самым жестким образом, без оглядки на чины и звания, оценивать действия или бездействия правоохранительных структур, органов власти, которые привели к межнациональному напряжению… …Неадекватное, агрессивное, вызывающее, неуважительное поведение должно встречать соответствующий законный, но жесткий ответ, и в первую очередь со стороны органов власти, которые сегодня часто просто бездействуют».

Тем же, кто помещает в публичном пространстве высказывания, в которых представители других этнических групп маркируются как нежелательные элементы на Коми земле, хочется напомнить, что подобные публичные высказывания – это уголовно наказуемые деяния и вполне возможно, что их авторам придется отвечать за них перед законом. Нормой же должно стать адекватная реакция правоохранительных органов на любое подобное высказывания.

Что же лежит в основе агрессивных высказываний или еще более распространенного мнения, что Коми земля – это коллективная собственность коми народа, что этот народ здесь всегда жил и потому обладает (или должен обладать) некими особыми правами на данную территорию. Во-первых, такие высказывания люди позволяют себе, поскольку не знают российских законов, что не освобождает их авторов от ответственности. Во-вторых, националистические убеждения, есть акт отрицания республиканских идеалов – идеалов свободы, равенства и братства.

Наконец, в-третьих, здесь имеет место элементарная историческая безграмотность - незнание или нежелание знать историю собственной малой родины – Республики Коми, а равно и истории нашего общего Отечества - России. Распространенное мнение упертых сторонников этнического национализма таково: Коми – это наша земля, мы здесь хозяева, поскольку всегда тут жили, а все остальные – пришлые, а потому мы «должны заказывать музыку».

По мнению ученых финно-угроведов общей прародиной всех финно-угорских народов, включая коми, является Прикамье, а возможно Прикамье и восточные склоны уральских гор (не случайно языковая семья называется уральской, а не финно-угорской). Из Прикамья началось постепенное движение предков коми, удмутров, мордвы, марийцев, вепсов, финнов, венгров в места их нынешнего проживания. Причем некоторые из них пришли на свою «исконную родину» довольно поздно. Так венгры пришли в Паннонию в восьмом веке новой эры.

Теперь по поводу того, кто и когда на нынешней территории Коми был первым. Если говорить о северных территориях, то очевидное первенство в освоении этих территорий принадлежит ненцам – они пришли на европейский север около 1000 лет назад, как полагают специалисты. В начале XVI века Среднюю и Нижнюю Печору стали заселять русские, и из этих переселенцев сформировалась такая специфическая культурная группа, как устьцилемы. Четверть века спустя выходцы из Усть-Цильмы вместе с переселенцами с Вычегды основали Ижемскую слободку. Самая северная группа коми - коми-ижемцы стала складываться в том же столетии на основе интеграции трех этнических компонентов: коми, русских и ненцев. У ненцев ими был заимствован весь хозяйственный комплекс, одежда, фольклор. Не случайно в 1835 году было принято «Уложение о самоедах Мезенского уезда», согласно которому ижемские оленеводы должны были платить ненецким родам за пользование оленьими пастбищами в Большеземельской тундре. Этим документом признавалось первенство ненцев на данной земле.

Восточные территории республики, где ныне располагаются Троицко-Печорский и Усть-Куломский районы многие тоже считают «исконными коми землями». Но до XV века, когда Коми земля окончательно вошла в состав Российского государства (Московского царства) на этих территориях коми не жили - они были заселены вогулами (манси) и отчасти остяками (хантами). Московское царство распространило свое влияние не только на земли коми, но и на Предуралье, что с одной стороны позволило сначала успешно противостоять угрозе вогульских набегов на сысольские, двинские , устюжские земли, а затем и вовсе прекратить набеги (которые были бичом для местного населения), покорив Сибирское ханство. Это открыло возможность для колонизации Верхней Печоры и Верхней Вычегды. Верховья Печоры заселялись русскими, а Верховья Вычегды – коми. Местное мансийское население было или вытеснено, или ассимилировано, хотя еще в XVIII веке его остатки проживали в Верховьях Печоры.

Население первой столицы Коми земли – Усть-Выми, где была создана вымская епархия, изначально было русским, но затем оно было полностью ассимилировано коми, хотя долгое время память о своей прошлой культурной принадлежности сохранялась у старожилов села. В Прилузье, Усть-Вымском районе есть села, где один из концов села называется русским (роч), поскольку исторически сложилось так, что в них проживали совместно коми и русские. А первое постоянное русские поселение на землях Коми (Перми Вычегодской) появилось в XII веке – Пожегское городище.

Возникает вопрос: кто же тут у нас коренной? В Концепции государственной национальной политики, которая была принята в 1996 году, справедливо отмечалось, что большинство народов России исторически связаны с ее территорией и принимали участие в формировании ее государственности, поэтому все они являются коренными в этом смысле.

В том смысле, в каком употребляли понятие «коренной народ» большевики или нынешние этнические активисты оно должно вообще исчезнуть из политической лексики. Ведь активная пропаганда «особых прав» коренного народа в начале 90-х привела к тому, что воркутинские шахтеры пригрозили, что Воркута выйдет из состава республики. А в Усть-Цильме над зданием местной администрации демонстративно не вешали республиканский флаг и там развивался только российский штандарт. Тогдашний глава района Выучейский говорил мне, что тем самым они подчеркивают свою «российскость». И не случайно примерно тогда же родился «гимн» усть-цилемов, который ныне распевают как на официальных мероприятиях, так и во время семейных застолий:

«Мы – россияне,

Мы – устьцилема!

Мы на своей земле,

Мы – дома!»

Теперь в качестве инструмента провоцирования внутренней напряженности стали использовать язык, ничему не научившись на уроках прошлого. Поэтому совсем не случайно в прошлом году на сайте EDAily появилась статья Артура Приймака «Как Республику Коми довели до этнократии». Статья спорная, но в ней есть важный посыл: этнический национализм как политическая практика и всякие его вариации должен быть изжит в многонациональном регионе. Действительно, если властные элиты Коми не сделают политику гражданской интеграции ядром региональной государственной политики, они еще более противопоставят себя той позиции, которую занимает в этом вопросе президент РФ, постоянно ратующий именно за гражданскую интеграцию внутри российского общества.

В этом году по поручению президента был создан научный совет по комплексным проблемам этничности и межнациональных отношений при президиуме РАН, основная цель которого состоит в разработке закона о российской нации, как называют его злые на язык журналисты. Закон же, скорее всего, будет называться «Об основах государственной национальной политики». Будущий закон должен ясно показать, что политике гражданской интеграции нет альтернативы.

В работе совета принимают участие крупнейшие отечественные юристы и мне на этой площадке и на других экспертных площадках при обсуждении современных российских реалий предстоит сказать многое о правовой близорукости местных юристов, о реальной эффективности республиканского миннаца, и о приверженности элит Коми идее разделенного общества, хотя я надеюсь, что российские законы в республике все же будут выполняться, а попытки «замылить» прямые указания президента прекратятся.

Вместе с тем, по причине того, что в настоящее время на государственном уровне четко определены государственные тренды развития этнонациональной политики, обозначенные президентом в октябре 2016 года на Совете по межнациональным отношениям, важно отметить, что существует ряд тем, которые являются крайне дискуссионными и не будут иметь государственной поддержки В числе таковых тем названо использование термина «коренной народ» применительно к российской специфике. Вместо этого президентом РФ предложен концепт «единой российской общегражданской нации», который пока так и не принят как руководство к действию местными политическими и культурными элитами.

Шабаев Ю.П., доктор исторических наук, профессор, эксперт сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов, федеральный эксперт научно-технической сферы, член Научного совета по комплексным проблемам этничности и межнациональных отношений при Президиуме Российской академии наук».