25-летний Сергей Черников родился и вырос в Москве, но два года назад переехал в Арктику — на архипелаг Шпицберген. Он рассказал The Village, зачем в Арктике тапочки, почему там нельзя пить больше двух литров крепкого алкоголя и откуда на норвежской земле российский поселок. Выносим на обсуждение наших читателей.

Баренцбург - город-семья с населением около 500 человек. Фото gk170.ru

Почему я выбрал Арктику

Я родился в Москве, но не люблю этот город, он слишком суетлив и поверхностен. В Москве концентрация людей слова, а не дела на квадратный километр земли намного выше, чем в других городах. В 15 лет я начал ездить в лагеря активного отдыха, занимался в основном горным туризмом, преимущественно на Кавказе. В 18 лет я уже сам стал гидом в этих же лагерях и начал водить группы в горы самостоятельно. Параллельно я получал образование в Москве, учился в Национальном институте бизнеса (факультет менеджмента, предпринимательства и создания собственного дела). Окончив его, понял, что диплом мне нужен был только для галочки. На занятиях в вузе мне было скучно и неинтересно, уже во время учебы начал понимать, что это не мое. С каждым днем все больше убеждался, что работать в городе не буду. Душа хотела совсем не офисной работы.

Мне близка дикая природа, а еще мне нравится холодный климат — это были мои отправные точки для поиска работы. Случайно в социальных сетях я увидел объявление о том, что на новый туристический сезон на Шпицбергене требуются гиды. Я начал узнавать подробнее о предложении и понял, что это идеальное для меня сочетание: работа в туризме, арктический климат и место — отдаленный архипелаг — там можно нажать на паузу, а не бежать.

22 декабря 2015 года я впервые прилетел на архипелаг Шпицберген. Я не ехал сюда за какими-то впечатлениями или, скажем, попробовать себя в невероятно тяжелых условиях. К тому же условия все есть, тут полноценная цивилизация. Я с первого дня почувствовал себя дома. Не было восторженностей или разочарований, ожиданий. Я ехал на работу.

С тех пор я работаю гидом в Центре арктического туризма «Грумант» и RussiaDiscovery. Гиды бывают городские и полевые, они отвечают за совершенно разные туристические продукты. Первые — водят экскурсии по поселкам, в большей степени для тех, кто приехал или пришел (снегоходом, судном, лыжами или ногами) буквально на один день. Я полевой гид и отвечаю за многодневные программы, включающие в себя как экскурсии внутри поселков, так и выходы в тундру для знакомства с природой и историей архипелага. Группы приезжают каждую неделю зимой и летом. Туристическое межсезонье начинается в середине осени и длится до середины февраля. Тогда те, кто занят в туротрасли, уезжают из Арктики в отпуск — кто куда, я обычно на несколько месяцев возвращаюсь в Москву. А по возвращении мы начинаем заниматься подготовкой к новому сезону.

Две страны

Законодательно Шпицберген принадлежит Норвегии. Но огромное количество стран — Россия, США, Великобритания, Германия, Франция, Япония, Нидерланды, Болгария, Венгрия, Дания, Норвегия, Польша, Чехия, Словакия, Румыния, Италия, Швеция и другие — начиная с 1920 года стали подписывать Шпицбергенский трактат, они имеют право вести на архипелаге хозяйственную деятельность. По факту практически только Норвегия и Россия присутствуют на архипелаге и занимаются там добычей угля, наукой и туризмом.

Самый крупный населенный пункт Шпицбергена — Лонгйир. Это норвежский поселок с населением 1 800 человек. В Лонгйире кого только не встретишь: тайцы, филиппинцы, англичане, австрийцы, итальянцы, немцы — там живут представители более 40 национальностей! Баренцбург же в основном населен украинцами. Что в советское время, что сейчас большинство горняков со своими семьями приезжают именно с Украины. Это сложилось исторически, так как во время зарождения советской угледобычи на Шпицбергене основная кузница кадров горняков была на Украине.

Второй по величине здесь — российский Баренцбург, с населением порядка 500 человек. В нем я и живу. Баренцбург — это город-семья. Тут всегда здороваются на улицах, вместе проводят время вне работы, заботятся друг о друге.

Лонгйир выглядит более гармонично в архитектурном плане, там больше магазинов и баров, гостиниц. Но для меня это просто город на севере, там люди живут более разрозненно, имея свой, ограниченный круг общения. Хотя все, конечно, как и в Баренцбурге, знают друг друга, а в случае больших праздников или трагических происшествий объединяются.

Внешне люди здесь ничем не отличаются от среднестатистического жителя России, носят обычную одежду (те, кто работает в поселке, — городскую, кто в поле — спортивную, туристическую), но внутри они более открытые и дружелюбные, нежели москвичи.

Арктический быт

Существует множество заблуждений по поводу Арктики. Пожалуй, чаще всего я слышу о том, как у нас холодно. На самом деле на Шпицбергене климат не суровый, поскольку архипелаг омывается теплым течением Гольфстрима. Летом обычно плюс 5–10 градусов по Цельсию, а зимой температура воздуха редко опускается ниже минус 20 градусов. Так что это своего рода тропики Арктики.

Еще один миф — дефицит продуктов. В Лонгйир товары, необходимые для жизни, привозятся из материковой Норвегии, а в Баренцбург в основном из Германии, частично из России. Качество у них хорошее, затхлых, просроченных продуктов я за все время не встречал. Цены особо не отличаются от московских: рис — от 50 рублей, молоко — 100 рублей, плитка шоколада — 100 рублей, рыбные консервы — 50–70 рублей. Да, фрукты на прилавках бывают нечасто, но не стоит забывать, что это остров, поэтому здесь главная особенность — огромное количество свежепойманной рыбы. В кафе порция рыбы стоит 80 рублей, это и есть мое любимое блюдо, поскольку самому готовить некогда. Чуть только появляется свободное время, мы собираемся с друзьями и ее запекаем.

Автомобильных дорог между поселками нет. Зимой можно доехать до соседей на снегоходе, а летом добраться по воде — катером или судном. Внутри Лонгйира норвежцы перемещаются преимущественно на машинах, в Баренцбурге же, где всего одна улица, можно дойти пешком до любой точки. Только во время полярной ночи детей в школу и детский сад возит школьный автобус.

На досуг остается очень мало времени, так как с 09:00 до 22:00 я работаю с тургруппой. Вечером ограничиваюсь чтением, встречами с друзьями или сном. Те, у кого больше свободного времени, посещают спортивные секции, театральную студию. В студии готовятся постановки для местных жителей и песенно-танцевальные концерты для туристов. Особым событием каждый год является культурный обмен между двумя столицами архипелага: норвежцы приезжают в гости к нам, а мы к ним. Делимся культурой, знакомимся, общаемся.

Интересно обстоит дело с алкоголем. В барах можно пить без ограничений, а вот в магазинах установлены квоты, введенные еще в ХХ веке. На архипелаг приезжали шахтеры, не подготовленные к условиям Арктики, инфраструктура только начинала развиваться, досуга не было, люди начинали спиваться. В какой-то момент владельцы шахт поняли, что снижается трудоспособность, и ввели ограничения.

У норвежцев есть ограничения на покупку крепкого алкоголя более 22 %, крепленого вина 14–22 % и пива: в месяц можно приобрести 24 банки пива, один литр крепленого вина и два литра крепкого алкоголя. У россиян квоты только на крепкий алкоголь. Местные жители покупают спиртное по специальным карточкам, по которым ведется учет, а туристам обязательно надо предъявить посадочный талон при покупке.

Если захочется попробовать местный колорит на вкус, то в Баренцбурге есть целая серия коктейлей и шотов с историей. Например, «78». По легенде, полярники в советское время пили напитки такого градуса, на котором они находились. Баренцбург расположен на 78-м градусе северной широты, поэтому и шот содержит в себе 78 градусов, делается он из рома и ликеров.

Зачем ехать туристам

Ежегодно Шпицберген посещают около 80 тысяч туристов, и сейчас архипелаг набирает популярность. Все едут за возможностью посмотреть на дикую природу, но при этом здесь не надо спать в чуме и палатке, есть гостиницы и все условия для самых привередливых. Еще здесь привлекает то, что можно увидеть северное сияние и белых медведей при комфортной температуре, а не в лютый мороз. И Шпицберген доступнее, чем другие направления в Арктике. Из Москвы можно слетать туда-обратно за 30 тысяч рублей с пересадкой в Осло.

Но нельзя выходить за пределы поселка без сопровождения вооруженного гида. Только если есть лицензия и ряд сопровождающих документов, тогда можно взять оружие в аренду самому. Правило строгое: в прошлом году турист с Украины гулял по архипелагу без гида и оружия — его нашли и депортировали.

Еще туристов привлекает законсервированный в 1998 году российский поселок Пирамида. В нем — монументальные постройки, пропитанные духом времени. В местной гостинице есть современные номера и старые, в которых специально оставили советскую мебель и атрибутику для туристов, которые хотят посмотреть, как было. А в окрестностях — большие ледники, водопады, высокие горы с острыми пиками.

Если вы захотите приехать на Шпицберген, обязательно возьмите с собой тапочки. У нас принято снимать обувь не только дома, но и, например, в музеях, кафе, ресторанах. Это уже вековая традиция. Шахтеры, заходя в здания, снимали обувь, чтобы не заносить угольную пыль в дом.

Кстати говоря, в угледобыче — одном из основных занятий местного населения в Баренцбурге — работают не только мужчины, но и женщины. Хотя в основном они заняты работой в офисе, столовой, школе. Туризм активно развивается, в Баренцбурге около 70 человек работают с гостями архипелага, а это почти пятая часть населения. Детей тоже около 70, они могут здесь закончить только 11 классов, после чего едут на материк за высшим образованием. Неоднократно были случаи возвращения тех, кто здесь родился в советское время или в современной истории. У нас тут и целые династии горняков есть.

Поездка на Шпицберген — это такой арктический детокс, когда можно отдохнуть от суеты и разобраться, что тебе действительно нужно. Жители мегаполисов часто усложняют там, где не нужно, додумывают там, где нечего. Здесь такого нет, здесь все просто. Честно, по-доброму и с душой. Многие туристы уезжают с мыслью, что вообще неправильно жили до этого. За это я люблю свою работу, я делаю людей немножко мудрее.