Россия — страна водителей и продавцов, это две самые массовые профессии на просторах отечества, гласит доклад НИУ ВШЭ. Парадокс в том, что сам ландшафт профессий меняется. Чем будем зарабатывать в XXI веке, выяснял «Огонек».

Фото Сергея Паршукова

Будущее современных профессий — тема, которая, похоже, волнует экспертов по всему миру: на днях Бюро трудовой статистики США выпустило прогноз основных тенденций на местном рынке труда до 2026 года. Американцам есть над чем задуматься: все менее востребованы станут машинистки и верстальщики документов, часовщики или, к примеру, телефонистки, зато с руками оторвут техников по обслуживанию ветряных турбин, сиделок, специалистов по статистике... Перестраиваться, впрочем, надо не только американским работникам: у глобального рынка труда общее будущее, следует из недавнего доклада НИУ ВШЭ, посвященного профессиональной структуре этого рынка в России. Разберемся.

Сначала пара слов об общих контурах отечественной занятости. Согласно экспертам "Вышки", за период с 2000 по 2015 год численность занятых в российской экономике выросла на 11,1 процента — с 65,1 до 72,3 млн человек. Правда, рост этот был лишь до кризиса, а в посткризисный период остановился. Основные тенденции? Ну, например, стало меньше "синих воротничков", и сегодня на них приходится лишь 38 процентов от общего числа занятых, в то время как "белых воротничков" — аж 62 процента. Заметные изменения по отраслям: например, наибольшие потери в рабочей силе пришлись на сельское хозяйство, где численность занятых сократилась вдвое. Напротив, в деловых услугах этот показатель вырос на 160 процентов, в финансах — на 90, в торговле — на 46 процентов... Фактически обрабатывающая промышленность уже не самая крупная отрасль экономики, на первом месте по числу занятых торговля — там трудится 16 процентов всех российских работников.

— Существует множество мифов о том, какие профессии сегодня наиболее востребованы в России,— говорит один из авторов доклада, научный сотрудник Центра трудовых исследований НИУ ВШЭ Анна Зудина.— Мы попытались выстроить целостную картину: узнать, какие профессии являются наиболее массовыми, сравнить с западными странами, понять востребованность тех или иных занятий на формальном и неформальном рынке, связать профессии с образованием и конкретными отраслями...

Про наиболее массовые профессии стоит сказать отдельно: так называют занятия, на которых трудятся более 1 процента совокупной рабочей силы. Так вот самыми массовыми оказались "водители автомобилей", а также "продавцы магазинов и демонстраторы товаров". Доля водителей в общем объеме занятости сегодня — 7 процентов, а это свыше 5 млн человек, продавцов — 6,8 процента. Часто говорят, что Россия — страна охранников, исследование НИУ ВШЭ это как минимум не опровергает: эта группа занятых увеличилась вдвое за 15 лет и составляет сегодня 1,8 процента, то есть 1,26 млн человек. По сути, охранников у нас сегодня примерно столько же, сколько врачей: как отмечается в докладе, причины в том, что спрос на охрану растет, к тому же эта профессия не требует особой квалификации и может быть "абсорбером" для тех, у кого относительно высокая квалификация, но кто при этом теряет более содержательную работу.

— У нас есть тренды, которые созвучны миру, и те, которые характеризуют только нас самих, наш рынок труда вообще очень парадоксален,— рассуждает профессор экономического факультета МГУ Татьяна Разумова.— Ну, например, в России высокообразованная, но при этом низкооплачиваемая рабочая сила. В России — феномен работающих бедных... Я, пожалуй, соглашусь, что продавцы и водители как профессии очень популярны. Но это в большинстве случаев так называемая вторичная занятость, то есть она низкооплачиваема и нестабильна. Водители — это вообще ниша, позволяющая людям пережить трудные времена. Вот только перспективы у этого вида деятельности безрадостные — мы все чаще слышим про беспилотные автомобили, а поезда без машинистов ходят уже сейчас. Массовая профессия — не значит перспективная, это хорошо бы понимать всем, особенно молодежи.

Впрочем, не стоит думать, что вся Россия только охраняет или возит. Напротив, как отмечают эксперты НИУ ВШЭ, численность работников в профессиях, связанных с техническим прогрессом (специалисты высшей квалификации в области естественных и инженерных наук), может достигнуть примерно 1 млн человек — и это много. Насколько наши национальные особенности соответствуют общемировым? Вопрос пока открыт.

— Мы, конечно, видим расхождение в структуре массовых профессий между Россией и США с Великобританией,— говорит Зудина.— К примеру, доля водителей в общей структуре занятости в США — 1,2 процента, в Великобритании их и вовсе менее 1 процента. А наиболее востребованы на Западе профессии, связанные с личным контактом между людьми (к примеру, там большой спрос на медработников, от медсестер до инструкторов по фитнесу). Какой может быть вывод? С одной стороны, мы отстаем. Но с другой, сфера торговли и услуг у нас динамично развивается, и, похоже, мы постепенно наверстаем это отставание.

Наиболее интересная часть доклада посвящена будущему профессий: как отмечает Анна Зудина, все те профессии, которые можно автоматизировать, доверить компьютеру или машине, они будут "уходить".

— Исчезает все то, что связано с устаревающими технологиями,— говорит эксперт.— Например, в Европе падает спрос на типографских работников, на библиотечных и почтовых служащих. Кожевенники, меховщики, обувные мастера — по ним тоже фиксируется падение, однако в их случае виноваты не роботы, а глобализация и перевод производств в Азию. И, напротив, растет спрос на все, что связано с общением с людьми. Среди 20 наиболее перспективных профессий в Старом Свете — модели и манекенщицы, их прирост к 2020 году составит почти 40 процентов по сравнению с 2010 годом. Популярностью у работодателей будут пользоваться уличные торговцы, помощники по дошкольному воспитанию или, вот парадокс, маляры и уборщики — это низкоквалифицированный труд, автоматизировать который пока не получается.

По мнению эксперта, это вообще важная характеристика будущего рынка труда: нас часто пугают роботами, но полностью заменить собой людей они не смогут. России это, кстати, тоже касается.

— Отовсюду звучат пугающие прогнозы, мол, роботы отнимут рабочие места у людей, будем голодать,— говорит Разумова.— Для одной конференции я подняла историю вопроса: оказывается, еще век назад у нас работали дети, и нужно было принимать специальный закон, чтобы с этой практикой покончить. А сегодня работать начинают уже взрослые люди, и от голода никто не умер.

По мнению эксперта, сейчас наиболее востребовано сочетание качественного профессионального образования и креативности, умения принимать решения и исполнять их — словом, все то, чего от компьютера не добиться.

— Похоже, в будущем развитие цивилизации будет определяться свободным временем человека,— говорит Разумова.— На что он его потратит: на отдых или на создание каких-то уникальных единичных товаров или услуг — это уже вопрос личного выбора.

Дэвид Грин, директор департамента HR-аналитики IBM (на саммите HR Digital 2017):

- За последнюю пару лет было сгенерировано в 9 раз больше данных, чем за всю предыдущую историю человечества. И заключение о растущем спросе на программистов обоснованно. Но, вероятно, даже больший спрос прогнозируется на аналитиков, работающих с большими данными, занимающихся машинным обучением. В частности, big data scientist — тот, кто одновременно владеет программированием, математическим и статистическим анализом и разбирается в какой-то конкретной отрасли.

Что это меняет, допустим, в сфере, которой я занимаюсь? Появилось новое направление — HR-аналитика, суть ее — в работе с большими данными по персоналу. Сейчас это направление активно внедряют крупные компании в технологическом, банковском секторе. Например, в Нью-Йорке почти каждая вторая компания использует HR-аналитику. За пределами США эту практику перенимают компании в Великобритании, Нидерландах, Дании, Австралии, Индии.

Как это работает? Раньше рекрутер мог просматривать сотни резюме на соответствие вакансии, сегодня машина делает это несравнимо быстрее, сопоставляя множество данных. К примеру, рекрутер в США не знаком с рейтингом вузов Китая и отмел кандидата из этой страны, а машина его отобрала, потому что увидела: претендент окончил один из лучших вузов страны. Машина способна обучаться, учитывая прежние предпочтения работодателя. Это общий механизм, такой же, как в онлайн-магазинах, где покупателю даются рекомендации по товарам на основе его предыдущих покупок.

Те же возможности искусственного интеллекта, машинного обучения, больших данных используются в работе с персоналом. Уже применяются программы, анализирующие работу сотрудников за компьютерами для оценки их производительности. Например, программы могут выявлять аномалии: долгое зависание в онлайн-магазинах и соцсетях или масштабное копирование данных, которое может быть интерпретировано как намерение вскоре покинуть компанию.

Есть программы, способные предсказать текучку на основе множества данных, в том числе времени, которое сотрудник тратит на путь до работы, полученных им бонусов (повышения по должности, премий), использования слов в его деловой переписке по e-mail. Высший уровень — способность спрогнозировать намерение работника уйти из компании еще до того, как он сам это осознал.

В работе с большими данными возникает и серьезный этический момент. Использование технологий обосновывается экономической эффективностью, но целиком полагаться на них не стоит, иначе можно забыть, что присуще человеку.

Митио Каку, физик, футуролог (США):

- Юристы — одни из первых на очереди (на исчезновение). Уже сейчас в мире работают десятки робоюристов — программ, которые берут на себя рутинную работу по составлению заявлений, исков, писем и так далее. И все-таки я бы предостерег от непродуманной замены людей роботами. Сейчас многие банки говорят: давайте заменим высокооплачиваемых финансовых аналитиков на алгоритмы, которым не требуется зарплата. Но алгоритмы не могут быть полноценной заменой людям, они могут только помогать им, давать более богатую информацию для принятия решений. Точно так же и робоврачи не заменят докторов, а будут только помогать им.

Михаил Абызов, министр по вопросам Открытого правительства:

- Работа офисных сотрудников будет изменена революционно. Люди, которые сегодня занимаются бухгалтерией, учетом кадров, административной работой, конечно, будут замещаться цифровыми технологиями. С другой стороны, люди, которые работают на производстве, будут замещаться роботизацией, гибкими производственными линиями. Для государства это означает необходимость решения ключевой задачи: переподготовки людей, создания условий для обучения взрослых людей от 45 до 55 лет, чтобы вовлекать их и использовать их потенциал в экономической жизни, в новой структуре экономики.

Ярослав Кузьминов, ректор НИУ ВШЭ:

- Можно сделать предположение, что именно будет расти. Человек давным-давно не переплетает книги вручную, но во Франции и США есть школы, которые учат искусству переплета. Возрождается работа руками, которую человек воспринимает как искусство. Я считаю, что будут востребованы работа руками и сервисы, потому что есть еще одна тенденция — резкий рост доходов населения. Сфера услуг становится все более и более прихотливой, индивидуализированной. Люди будут перемещаться туда из сферы массового материального производства, где их заменят автоматы. Через 20 лет у большинства населения развитых стран сотрется грань между работой и отдыхом.