«Этой зимой я была в маленьком городке в Нижегородской области, где в драке армяне убили русского человека и мэр после этого «закрыл шаурму». Буквально, под разными предлогами, ликвидировал все палатки, руководствуясь генеральной линией: русскому человеку неприятно видеть в русском городе кавказскую кухню, русскому человеку приятно видеть блины», - вспоминает обозреватель «Комсомолки» Ульяна Скобейда. По ее мнению, взрыв патриотизма на волне Крыма был велик, но он прошел. Обозреватель «КП» грустит: вместо СССР Россия вернулась в 90-е. В бедность, тревогу, безработицу, инфляцию.

Фото «КП»

«Это было дико, но объяснимо: парня убили как раз в национальном кафе, город бурлил и требовал санкций... То был первый случай на моей памяти, когда быстрая еда – вещь несерьезная, источник быстрой радости и быстрых лишних килограммов, – была так тесно увязана с политической ситуацией.

То был январь.

В марте компания «Макдоналдс» объявила об уходе из Крыма в знак протеста против вхождения полуострова в состав Российской Федерации, и это тоже было объяснимо: корпорация зарегистрирована в США, платит налоги правительству, которое устраивает по всему миру оранжевые революции, в частности майдан на Украине. Комментарии россиян резко разделились: одни писали: «Скатертью дорожка, приспешники мирового империализма», – другие с грустью вспоминали 90-й год и гамбургер как обретение западной цивилизации.

Что ни говори, ветры тогда, при падении железного занавеса, дули прекрасные. Вольные ветры, и круглые бутерброды с котлетами казались знаком свободы.

Мы съедали их быстро и потому не знали, что, остыв, гамбургеры становятся несъедобной ватой...

Теперь знаем. И теперь лидер нации заявляет, что осетинские пироги и татарские беляши могут составить конкуренцию американскому гамбургеру. Полная переориентация: извне – вовнутрь. С Запада – на себя...

С тех пор, а тому заявлению уже несколько времени, я наблюдаю приметы. Вот глава московского Департамента торговли и услуг говорит, что столице Великой страны не нужна шаурма (опять!), вот на мясном магазинчике в пригороде Москвы появляется вывеска: «Возрождение села».

Бизнесмены чувствуют, ловят сигналы, слышат... Кожей, шестым чувством, заранее.

На днях я зашла в фастфуд на обочине подмосковного шоссе и была буквально сбита с ног подтверждением своих мыслей.

Это был фастфуд с четко прописанной советской компонентой. Вместо гамбургеров – пельмени и чебуреки (помните? быстро поесть в СССР можно было в стоячих пельменных и чебуречных), вместо «Кока-колы» – «Буратино», «Тархун» и «Дюшес». В бутылках, с теми самыми этикетками. И – молочный коктейль. И – пончики. То есть все бренды уличного советского общепита вместе...

Но окончательно «убило» то самое мороженое по советскому ГОСТу. В мягком вафельном стаканчике. В 91-м году я еще ходила в школу и прекрасно помню этот вкус, поверьте...

Вот ведь штука. Когда в сторону СССР еще не было никаких подвижек, кроме гимна, я отчаянно хотела всего этого. Кефира в треугольных пакетах и стеклянных бутылках с широким горлышком. Я спрашивала: неужели коммерсанты не понимают, как сильны в обществе ностальгические настроения и как хорошо будет продаваться все советское?

А теперь, когда все случилось, мне сильно не по себе.

Потому что на другом мороженом, купленном мною неделю назад в Липецкой области, уже прямо было написано: «по рецепту 1948 года».
То есть коммерсанты апеллируют ко временам Сталина, а не Брежнева.

А хотелось бы, чтобы апеллировали к таким родным автоматам с газировкой, очередям за квасом и милым опусам Эдуарда Успенского про Чебурашку с крокодилом Геной».