Фото galleryhip.com

Золотой мальчик

Наталья решилась откровенно рассказать обо всех кругах ада, которые ей пришлось пройти, чтобы, возможно, своим примером помочь другим родителям наркоманов, которые подчас остаются один на один со своей бедой. От которых, узнав о семейном горе, отворачиваются родные и близкие. Которым кажется, что неоткуда и не от кого ждать помощи. Моя собеседница говорила, что готова бы выступить «с открытым забралом» – под своим именем, которое, кстати, хорошо известно в бизнес-кругах Сыктывкара. Наталья утверждала, что не только друзья и хорошие знакомые, но и деловые партнеры, сотрудники и даже клиенты знают о ее беде, потому что она уже перестала скрывать правду о сыне.

Какое-то время, в самом начале, еще молчала, но потом поняла, что таиться и переживать все в себе – путь в никуда. А так с одним поговоришь, с другим поделишься переживаниями – и вроде легче становится. Кто-то, может, что-то и подскажет, назовет адрес эффективного реабилитационного центра, телефон хорошего психолога.

Единственная причина, по которой Наталья попросила изменить имя и не упоминать фамилию, – беспокойство о будущем Виктора. Мать опасается, что «наркоманское» прошлое станет помехой для будущей карьеры сына. А в том, что у него будет и успешная карьера, и счастливая семья, женщина теперь не сомневается. Хотя еще недавно в сердцах бросала ему страшные слова: «Лучше б ты умер!»

Сейчас Наталья мучается размышлениями, что она сделала не так, в чем ошиблась, воспитывая сына. Такие терзания обычны для близких наркоманов – в зависимости родного человека они склонны винить себя: проглядели, уделяли мало внимания, давали мало (или много) денег. Но, по мнению психологов, подобные размышления ведут лишь к саморазрушению, и первое, что должны сделать родственники взрослого наркомана, – понять, что они ни в чем не виноваты, что их непутевый сын, брат, муж сам отвечает за себя и свою жизнь. И, кажется, Наталья уже близка к пониманию этого – если в чем и есть вина матери, то, по ее собственным словам, лишь в том, что она излишне опекала сына, когда надо было, может, предоставить ему самому выпутываться из всех неприятностей.

В детстве и юности Виктор был просто «золотым мальчиком» – отличник, активист, спортсмен. Его школьные годы пришлись на перестроечное время, когда даже школьники «брали власть» в учебном заведении в свои руки. Умного красноречивого обаятельного Виктора в первом туре выбрали президентом школы, он участвовал в педсобраниях, защищая интересы учеников. Тогда он еще не был избалован деньгами родителей, бизнес в России в те годы только зарождался, и, по признанию Натальи, порой в семье начинающей предпринимательницы не то что каждую копейку считали, а и хлеба купить было не на что. Дети и бездельниками не росли – по мере сил помогали матери. Виктор тоже от работы не отлынивал, родные вообще считали, что у него настоящий талант деньги зарабатывать и блестящая карьера впереди.

Со временем Наталья свой бизнес «поставила на ноги», дело стало приносить хороший доход, появилась возможность помочь детям в осуществлении их желаний. Виктор к тому времени получил два высших образования, в том числе престижное юридическое. И мечта у него была только одна – в Москву. Родители не сомневались, что скоро их сын станет одним из самых востребованных юристов Первопрестольной, и, чтобы на его пути было меньше препятствий, купили ему квартиру в столице России. Ну и машину, конечно же, тоже подарили – без автомобиля в Москве сложно.

Роковая женщина

На первых порах казалось, что мечты Виктора сбываются: он нашел престижную работу, стал получать неплохую зарплату, даже влился в тусовку «богатых и знаменитых». Там познакомился с молодой женщиной. По словам Натальи, подруга сына была невероятно красива и эффектна, но мать сразу заподозрила, что чувства роковой красотки небескорыстны. Так и оказалось.

С Виктором мать долгое время общалась только по телефону и стала замечать, что у сына странный голос – будто сонный все время. Сам Виктор говорил, что много работает, очень устает, и Наталья верила. Тревогу забила лишь тогда, когда сын попросил мать, чтобы она переписала московскую квартиру на свое имя – иначе, мол, можно будет попрощаться с жильем в Первопрестольной. Наталья поехала в Москву, выяснять, что происходит. Увидела сына и не узнала, будто чужой человек: вечно сонный, плохо соображает, еще хуже выглядит – от блестящего «золотого мальчика» не осталось и следа.

Оказалось, что «невеста» Виктора в прошлом была подругой олигарха и привыкла к такому уровню жизни, который начинающий юрист из Коми ей обеспечить не мог. А красотка требовала ресторанов, загранпоездок и подарков, которые мог позволить себе ее бывший друг. Сначала Виктор действительно много работал, но понял, что честно заработать суммы, которые требовались его спутнице жизни, не сможет, поэтому стал брать кредиты, но и этого было мало.

Начались скандалы, сожительница закатывала истерики, требуя денег, потом настаивала на том, что должна прописаться в квартире. Молодой юрист стал употреблять антидепрессанты, а точнее, препарат, хорошо известный наркоманам. Это «лекарство» дает чувство покоя и отрешенности от проблем, но при нарушении дозировки вызывает зависимость, а последствия его неконтролируемого употребления едва ли не страшнее, чем от приема наркотиков. Виктор, все время находившийся под воздействием «антидепрессанта», потерял работу, денег стало еще меньше, проблем больше, увеличилась и доза «лекарства», а потом потребовалось и более сильное зелье.

Наталья, понаблюдав за сыном, поняла, что он стал наркоманом и его надо спасать. Квартиру в Москве пришлось продать, чтобы расплатиться с кредитами, которые набрал сын, а его самого мать привезла в Сыктывкар.

Хождение по мукам

Наталья признается, что тогда была в полной растерянности, ничего не знала о наркозависимых, думала, что эти люди вообще живут в каком-то другом мире, который с ее благополучным миром никогда не соприкоснется. А теперь сын-наркоман жил в ее доме. Иногда, в периоды просветления, он превращался в прежнего «золотого мальчика», просил прощения у матери, клялся, что больше так не будет, но потом снова принимал какую-то дрянь и становился чужим, агрессивным, почти невменяемым.

Первое, что сделала мать, – повезла сына в паломничество по святым местам России. Сейчас она вспоминает об этих поездках с горькой улыбкой – чуда не произошло. Да, сын молился, обещал завязать с наркотиками, но если ему удавалось найти зелье – никакая молитва не спасала.

Потом были наркологи, психологи, реабилитационные центры, семейная «воспитательная работа», но Виктор продолжал катиться по наклонной. Принимал любое зелье, которое мог найти, – докатился до курения спайсов, которые тогда только-только появились на наркорынке. Курительные смеси были дешевы, и достать их не составляло труда.

– Эта дрянь еще хуже, чем все то, что он принимал до этого, – рассказывает Наталья. – Бывало, прихожу домой, а он, накурившись спайсов, валяется на лестнице весь синий – и не знаешь, встанет он или уже нет. Спайсы буквально расплавили его мозг. Когда-то отличник, блестящий выпускник университета, он по уровню развития стал соответствовать разве что ученику первого класса. Его друзья-наркоманы умирали от курительных смесей, но даже это его не останавливало. Он будто обезумел: выпрыгивал в окно, когда я не пускала его за новой дозой, вызывал полицию, когда я закрывала его в комнате.

Отец настаивал на том, чтобы не вмешиваться в жизнь уже взрослого сына: а загнется под забором – знать, судьба его такая. Мать же все пыталась вытаскивать его из притонов, защищать, спасать. Как-то чуть ли не с дубинкой кинулась на людей, которые принесли к ним домой новую порцию спайсов. А в ответ получала от сына лишь истерики и претензии. Она смертельно устала и была доведена до отчаяния.

– Иногда иду и вдруг понимаю, что не знаю, куда иду и зачем, – признается Наталья. – А мне ведь еще и работать надо было. Да какая тут работа, если все мысли о том, где сын и что с ним сейчас, что я увижу, когда вернусь домой? Не покидала постоянная тревога о нем, будто именно сейчас, вот в эту секунду с ним происходит что-то плохое, и я должна быть рядом, чтобы спасти.

Моя собеседница не скрывает, что иногда завидовала знакомой, сына которой посадили за преступления, связанные с наркотиками: и он находится в тех местах, где сложно раздобыть дурь, может, отвыкнет, и семья отдыхает, живет спокойно. Наталья даже сама подумывала о том, чтобы «сдать» сына – и пусть сидит, но по разным причинам это намерение так и не осуществилось.

В этом году отчаявшаяся мать узнала о реабилитационном центре, где избавляют от наркозависимости. Находится он за пределами Коми. Лечение Виктора в местных реабилитационных центрах, по словам Натальи, не принесло результата. Главный минус лечения, как считает мать, относительная свобода, которой пользуются наркоманы: захотел – пришел лечиться, надоело – ушел. В местном реабилитационном центре Виктор продержался месяц, потом бросил, вернулся домой и снова стал курить спайсы.

В том реабилитационном центре, который выбрала для сына Наталья, дела обстоят иначе – пациент подписывает договор, по которому обязуется оставаться в центре до тех пор, пока руководство учреждения не сочтет, что у него началась стойкая ремиссия. Но Виктор-то об этом не знал. Да и лечиться он особо не хотел. Мать просто собрала его вещи в чемодан, на машине отвезла сына к воротам реабилитационного центра и сказала: «Или ты лечишься, или бери чемодан и сто рублей и ступай куда хочешь». Виктор выбрал лечение и, не читая, подписал договор…

Будущее без спайсов

Виктор лечится уже не первый месяц. Он по-прежнему находится взаперти, но шлет матери фотографии, на которых он трезв.

– Смотрите, у него глаза ясные, цвет лица нормальный, – радуется Наталья, показывая фото сына.

Она не строит иллюзий, понимает, что бывших наркоманов не бывает, и Виктору, и тем, кто останется с ним рядом, придется всю жизнь соблюдать определенные правила. О периоде наркомании забыть не получится: за время употребления спайсов и прочей дряни Виктор получил несколько тяжелейших заболеваний, в том числе очень распространенную среди поклонников курительных смесей страшную болезнь – туберкулез. Молодому мужчине грозит инвалидность. Но Наталья уверена, что теперь ее сына ждет светлое будущее – без наркотиков.

Множество других семей в Коми столкнулись с этой проблемой. Наталья откровенно говорит, что надежда у нее появилась благодаря деньгам: пребывание в реабилитационном центре обходится недешево – 25 тысяч рублей в месяц, за дополнительные процедуры – оплата дополнительная и тоже немаленькая.

– А что делать тем, кто не может себе позволить платить такие деньги? – возмущается Наталья.

Она видит проблему в том, что в Коми нет бюджетного центра реабилитации и ресоциализации, куда могли бы обратиться люди, у которых нет денег на платную реабилитацию. Напомним, речь о создании такого центра идет не первый год. Также нужны и специалисты, которые могут бесплатно помочь родственникам наркоманов – им после пережитого тоже надо лечиться.

По мнению Натальи, в широком доступе еще два-три года назад было очень мало информации о наркотиках, в том числе о вреде тех же спайсов – о курительных смесях и последствиях их употребления вообще заговорили только в последнее время. О том, как живут семьи, в которых есть наркозависимый, – и вовсе ничего не известно.

- Я готова сама оказать помощь, готова пойти в школы, чтобы рассказать детям, к каким ужасным последствиям приводит употребление наркотиков, – заявила Наталья. – Вряд ли какому-то ребенку захочется, чтобы его мать страдала так, как страдала я. Но каждый школьник должен знать, что наркотики – это не развлечение, не «кайф», а страшная беда, которая может погубить не только его самого, но и всю его семью.