«О, понесли пистолет на экспертизу», - произнес начальник экспертно-криминалистического отдела УМВД Сыктывкара Иван Бажуков. Мимо корреспондентов БНК прошла девушка, которая несла оружие в одну из лабораторий на исследование. То, что для работников отдела является повседневными буднями, для остальных людей словно «погружение» в детективный сериал. Отпечатки пальцев, следы крови, волокна ткани, пули и гильзы, изучением этих предметов занимается экспертно-криминалистический отдел, сотрудники которого 1 марта отмечают свой профессиональный праздник. Агентство БНК узнало о работе экспертов и «проникло» в святая святых — криминалистические лаборатории.

Фото Николая Антоновского

- Иван Николаевич, чем занимается ваш отдел?

- В состав экспертно-криминалистического отдела УМВД Сыктывкара входит 21 человек, из которых пять работают в Эжве, обслуживают ОП №2, а остальные - на Первомайской, 21. Основные наши функции — это производство судебных экспертиз для следствия, дознания и суда, также участвуем в осмотрах места происшествия в целях содействия следователям-дознавателям в обнаружении, изъятии и фиксации следов и иных объектов на месте происшествия. Все основные виды экспертизы мы делаем в отделе, их всего семь: дактилоскопическая, экспертиза холодного оружия, трасологическая, баллистическая, почерковедческая, технико-криминалистическая экспертиза документов и портретная, также мы проводим два вида специальных экспертиз — компьютерные и по микроволокнам. Вообще наша работа очень интересная, если общеполицейская работа, как у следователей и дознавателей, больше бумажная, то у нас научная, мы извлекаем, анализируем, фотографируем, смотрим.

- Как вы пришли в ряды криминалистов?

- В райотделе было направление в Саратовскую высшую школу МВД, где учили на экспертов-криминалистов. После окончания получил направление в Инту, где отработал пять лет в должности старшего эксперта, а затем переехал в Сыктывкар, где от простого эксперта дослужился до начальника отдела. Всего в профессии уже 21 год.

- В чем заключаются ваши исследования?

- В каждой лаборатории проходит тот или иной вид экспертизы, в одном из кабинетов мы измеряем скорость пули, это нужно для самодельного оружия. Есть пределы, при которых оружие считается огнестрельным, например, скорость выстрела пистолета Макарова — 315 метров в секунду, а самодельного пистолета — 200, тогда высчитываем по формуле и получаем, что самодельный пистолет не может быть признан оружием, хотя вред он причиняет. Сейчас самоделок практически нет, поступают пистолеты, нарезное оружие: винтовки и карабины, их необходимо обстреливать, чтобы направить на проверку по пулегильзотеке. В баллистической лаборатории изучаем гильзы и пули, делаем сравнительную экспертизу. Когда на месте происшествия находят пулю или гильзу, а впоследствии оружие, чтобы узнать, из него ли был произведен выстрел, необходимо сравнить пули. Через специальный микроскоп эксперт одновременно изучает два образца, на всех пулях, выпущенных из одного оружия, будут одинаковые следы нарезов, а на гильзах следы байка либо отражатели. Путем сравнения можно определить, они из оружия выпущены или нет. Это сложная экспертиза, каждый нарез — это микрорельеф множественных трасс, и пока их сравнишь между собой, проходит длительное время. Баллистической экспертизой у нас в отделе занимаются шесть человек, но в основном наши эксперты универсальные, лишь у компьютерного эксперта узкая специальность, он занимается только компьютерной техникой.

- Отпечатками пальцев тоже занимаетесь?

- В одной из лабораторий эксперт делает дактилоскопические экспертизы, если следы оставлены не потерпевшим, то составляется информационная карточка и проверяется по учету. Ошибок в таких делах мы не допускаем, каждая ошибка эксперта — это привлечение невиновного. В этом же кабинете занимаемся изучением поддельных купюр, на сканере, который только внешне похож на обычный, делаются снимки купюр в обычном свете, инфракрасном и ультрафиолете. Таких сканеров в республике всего два.

- Один из кабинетов у вас напичкан пилами и прочими инструментами. Как это связано с криминалистикой?

- Одна из лабораторий напоминает столярную мастерскую, здесь наши эксперты изучают замки на предмет взлома. Например, квартирная кража. Дверь была закрыта, тогда изымается дверной замок, распиливается, извлекаются штифты, и каждый изучается под микроскопом на наличие царапин. Иногда замки трудно разбираются, тогда их сверлят или растачивают. Когда преступники прокалывают колеса и у них изымается нож, экспертам необходимо определить, этим ли ножом был сделан прокол. Криминалисты вырезают фрагмент покрышки и на боковых гранях изучают микрорельеф ножа. Если орудия преступления нет, то эксперт устанавливает, чем был сделан прокол: ножом, шилом или отверткой, степень заточки.

Когда на месте преступления находят след от ботинка, делается слепок, который сравнивается со слепком подозреваемого. А эксперт по мельчайшим повреждениям подошв находит признаки и устанавливает, этой ли обувью оставлен след. Все данные исследования проводятся в этой лаборатории.

- Вы упомянули, что все эксперты универсальные и только компьютерщик узконаправленный, чем он занимается?

- Он может сказать, когда вы выходили в интернет, какие сайты посещали, найти удаленные файлы на компьютере и восстановить их. У него есть специальный стендовый компьютер, оборудование, он делает полную копию диска и начинает восстановление либо поиск нужной информации. Последнее время к нему приходится обращаться довольно часто, на первых порах мы делали экспертизы по фальшивым деньгам, изымали компьютер и устанавливали, были ли купюры сделаны на нем. А в последнее время часто экспертизу делаем в связи с наркотиками. Эксперт устанавливает историю всей переписки, которую вели подозреваемый с покупателями, и определяет, куда выходил в интернет, на какие ресурсы.

- Сейчас весьма популярны различные детективные сериалы, например, «След», где эксперты по одному волоску выдают практически всю информацию о человеке. А в действительности есть такие возможности, в частности в Сыктывкаре?

- В фильмах возможности немного преувеличены, но даже в Сыктывкаре есть ДНК-экспертиза. По волосу или мельчайшей частичке кожи можно установить преступника. Например, вор залез в сумочку и украл кошелек, на материале сумки остается кожный эпителий, который можно изъять и найти ДНК преступника. Даже если он просто притронулся к сумке, на ней остался кожный покров, эксперт специальной палочкой снимает материал и проводит экспертизу ДНК. За счет этого можно узнать, кто это был: мужчина или женщина, а также сравнить с генотипом подозреваемого. Если человек есть в базе ДНК, то он сразу выйдет. Установить рост и телосложение человека можно по дорожке следов обуви, измеряется расстояние между шагами и вычисляется средний рост человека.

- При дактилоскопии обычно использовали черную краску, а у вас цветные баночки стоят.

- Черные и белые уже устаревшие виды, сейчас пользуемся ультрафиолетовыми порошками иностранного производства. Иногда бывает сложная многоцветная поверхность, эксперт-дактилоскопист не будет же мазать ее разными цветами, лучше нанести этот порошок и включить ультрафиолет — все будет хорошо видно. Таким образом, можно даже выявить следы перчаток. Если поверхность шероховатая или ткань, выявить следы тяжелее, в этом случае применяем не порошок, а химические способы. В отдельном кабинете мы исследуем следы рук с помощью химии. Есть специальный препарат для выявления следов рук со сложных поверхностей, таких как кожаные сумки, оружие. Предмет помещается в специальный аппарат, где он равномерно покрывается порошком, при этом потожировые следы рук остаются видны. С денежных купюр следы выявляем с помощью специального спрея, но действует раствор долго, ждать приходится сутки, поэтому мы используем свое «ноу-хау» для ускорения - утюг, с помощью нагревания следы проявляются гораздо быстрее. Все эти растворы импортные и достаточно дорогостоящие, продаются только в специализированных местах, простому человеку в магазине это не купить.

- Есть какие-то мобильные станции, чтобы сразу на месте провести экспертизу?

- Нет, да и смысла мало. Предмет легче изъять, упаковать в коробку и привезти в лабораторию. Все, что делается на месте происшествия, — это сложные условия погоды, дождь , ветер, поэтому проще привезти в отдел и спокойно исследовать.

- Если брать во внимание ваш отдел, достаточно ли он технологически оснащен?

- Я думаю, на уровне республики мы очень технологичны, а на уровне России - есть более оснащенные регионы, например, Татарстан. Там больше импортного оборудования, но и мы потихоньку закупаемся.

- Что для вас интереснее, руководить отделом или выезжать на происшествия?

- И то, и другое. Когда выезжаешь на место происшествия, ты сталкиваешься с людьми, с потерпевшими, свидетелями. Понимаешь их горе и пытаешься помочь. А когда становишься руководителем, у тебя появляется больше времени, чтобы проконтролировать, как сделать это лучше. Но не всегда потерпевшие реагируют адекватно на сотрудников полиции. Например, пьяный мужчина уснул на пляже, и у него украли телефон. После того как мы приехали, он обвинил нас, якобы мы не хотим искать его телефон, вероятно, с бытовой точки зрения, видел по телевидению, что все полицейские плохие. Но, когда объяснили суть нашей работы, что каждый занимается своим делом, становится больше понимания.

- Одно из самых резонансных дел прошлого года - убийство продавца Дианы Потолициной ...

- На это преступление с экспертом выезжал и я, потому что на все тяжкие преступления выезжаю либо я, либо мои заместители. Мы изъяли все возможные следы и объекты, я думаю, оно вскоре раскроется. Подробности я не могу сказать, только поясню, что были следы, оставленные не потерпевшими, которые позволят раскрыть это преступление. Если его найдут, ему не избежать уголовной ответственности.