Сегодня на базе Регионального центра развития социальных технологий стартовали многодневные семинары в рамках пилотного проекта по раннему выявлению семейного неблагополучия. Московские эксперты Национального фонда защиты детей от жестокого обращения расскажут о проекте межведомственной технологии раннего выявления и работе со случаями нарушений прав и законных интересов детей. Корреспонденты БНК встретились с одним из экспертов, председателем правления Национального фонда защиты детей от жестокого обращения Александром Спиваком и узнали, в чем причина жестокости в семьях и как с этим справляться.

Фото Николая Антоновского

- Александр Михайлович, чему будете учить?

- Мы совместно с руководством республики Коми начинаем работу по внедрению технологии по раннему выявлению семейного неблагополучия и работаем с каждым случаем отдельно. Распространение этой технологии предписано национальной стратегией действий в интересах детей, которая утверждена указом президента России. Многие регионы уже начинали работу, а сейчас все субъекты страны включаются в технологию. Наш фонд очень активно занимался разработкой подходов и методов, чтобы семье помощь оказывалась своевременно, в том случае, если возникают проблемы, негативно влияющие на детей. Самое важное — увидеть ситуацию вовремя, не тогда, когда семья оказалась уже в опасном положении и встает вопрос, чтобы органы опеки принимали какие-то меры, а когда кризис еще не зашел так далеко и незначительным объемом усилий можно оказать помощь и не довести до лишения родительских прав.

- Как же выявляются социально опасные семьи?

- Как правило, когда семья уже в затяжном кризисе, их не так сложно выявить, такие семьи видны при проведении рейдов. На ранней же стадии кризиса семью можно выявить, если те специалисты, которые работают с детьми (медики, педагоги, участковые педиатры) будут обращать внимание на то, что происходит с ребенком. При каких-то явных изменениях в поведении и успеваемости ребенка у них появляется повод поинтересоваться, что происходит. Познакомившись с семьей, специалист может оценить, насколько ситуация действительно неблагополучная. Таким образом, можно выявить проблему, когда она только зарождается. Сами изменения не обязательно свидетельствуют о нарушении прав ребенка в семье, но, если мы на это будем обращать внимание, действительно обнаружим и те семьи, для которых это начало серьезного пути вниз.

- С какими проблемами приходится сталкиваться при выявлении неблагополучных семей? Все ли адекватно реагируют на подобное вмешательство?

- Я бы не назвал это вмешательством, в тех регионах, где технология уже работает, это выглядит как предложение помощи. Семьи, естественно, по-разному относятся, не всем комфортно, если посторонние люди начинают интересоваться ими. Но, если мы обнаруживаем, что права ребенка уже начинают ущемляться, у государственных органов есть законные основания предпринимать какие-то меры. Вопрос в том, чтобы меры заключались не в карательных формах воздействия, а чтобы семья восприняла это как предложение помощи, если специалисты работают таким образом, то трудности с установлением взаимоотношения преодолеваются достаточно легко. Есть даже такие примеры, когда семьи благодарили специалистов по социальной работе, психологов за своевременную помощь. Есть положительные примеры в различных регионах. Если выстраивать это достаточно комплексно и профессионально, не пытаясь охватить сразу всех, а последовательно, и заботиться в первую очередь о качестве, то результат будет. У нас многие до сих пор воспринимают специалистов по социальной работе как тех, кто придет полы помыть, принесет продукты. Работа с семьей на современном уровне требует достаточно высокой квалификации и понимания, что в семье происходит, где истоки кризиса.

- В последнее время видно, что активно идет работа с неблагополучными семьями. Тем не менее появляется очень много фактов жестокого обращения в семье, почему это стало столь актуальным в наше время?

- В каждом регионе России не хватает технологичности и системности, есть законы, которые предписывают каждому органу и учреждению: обращать внимание на проблемные семьи, передавать информацию друг другу, проводить работу. Но четкого алгоритма, кто обязан на первом этапе обнаружить проблему, кому информацию передать и как отреагировать — такого алгоритма практически нигде нет до сих пор. Поэтому не каждый случай попадает в работу, реальна такая ситуация, когда большое количество семей, которые не были обнаружены на ранней стадии, доходят до социально опасного положения. Отсюда такие многочисленные случаи жестокого обращения - кризис в семье развивается много лет и доходит до трагических бедствий. Потом начинают разводить руками и думать, кто же недосмотрел. Вот если нет четкой системной технологии, базирующейся на едином для всех порядке работы, такая работа будет малоэффективна. Мы рады, что республика заинтересовалась и готова в этом направлении работать, это залог того, что в дальнейшем таких случаев будет гораздо меньше.

- Алгоритма не было и ранее, а количество социально опасных семей сейчас неуклонно растет. Почему же наблюдается такая неблагоприятная динамика?

- Мне кажется, основные факторы — это последствия экономического кризиса в конце 90-х, затем новая волна в 2008-м и сейчас. Не все семьи устойчивы. Есть такие, которые, несмотря на тяжелую ситуацию, справляются и удерживаются в рамках: ребенок сыт, обут, одет и учится. Но есть и семьи, которые не несут достаточного внутреннего ресурса, поэтому еще одна волна экономического кризиса принесла подобные последствия. Кроме того, долгие годы социальная помощь у нас была ориентирована на потребительскую позицию, то есть многие семьи ожидают от государства и органов соцзащиты, что те будут решать их проблемы. И поэтому они находятся в состоянии непринятия ответственности на себя, а когда такой ответственности нет, появляются подобные печальные факты.

- Социально опасные семьи у большинства людей ассоциируются с малоимущими, но ведь есть факты жестокого обращения с детьми во вполне благополучных, состоятельных семьях.

- Нарушение прав детей напрямую не связано с имущественными факторами. Естественно, в бедных семьях и откровенно социально маргинальных они более явные, потому что сама ситуация способствует, не дает ребенку возможности для нормального воспитания и развития. Но, в принципе, всегда есть внешние факторы и внутреннее состояние семьи, мы прекрасно понимаем, что многие «неблагополучные» по финансовым меркам семьи нормально воспитывают детей, и точно так же в благополучных семьях есть откровенные случаи жестокого обращения с ребенком. Зависит это и от воспитания самих родителей, какие нормы отношений они восприняли от бабушек и дедушек, как сложились родительские-детские отношения, каково психологическое состояние людей, как они умеют устанавливать контакт с людьми. Поэтому упрощенно говорить, что семья неблагополучная, потому что у нее низкий уровень дохода, — нельзя. Нужно комплексно рассматривать портрет семьи, если мы такой портрет рисуем, нам и проще диагноз поставить, выявить причины, которые приводят к жестокому обращению, и заниматься устранением этих причин.