Павел Низовцев: «Спайсозависимых можно реабилитировать»
По силе разрушительного влияния на организм курительные смеси под названием «спайсы» превзошли все существовавшие ранее. И самое страшное то, что все чаще жертвами спайсов становятся подростки, о чем говорит неумолимая статистика. О том, что толкает молодежь пробовать это сатанинское зелье, и о проблемах реабилитации спайсозависимых в интервью «Республике» рассказал волонтер, координатор благотворительного фонда «Город без наркотиков» в Сыктывкаре Павел Низовцев. О проблеме наркомании мужчина знает не понаслышке – сам восемь лет находился в зависимости, прошел курс реабилитации и вот уже 11 лет помогает заблудшим встать на путь истинный и вернуться к нормальной жизни.
Фото respublika11.ru
– Казалось, еще недавно все вокруг говорили о страшных последствиях употребления дезоморфина, который наркоманы варили в домашних условиях, и вот на смену ему пришел очередной, еще более тяжелый наркотик. Как вы считаете, чем обусловлена эта, грубо говоря, мода на определенные наркотики?
– Вы правильно подметили, что в среде наркоманов есть определенная тенденция к смене наркотиков. Продиктовано это в первую очередь обстоятельствами, которые заставляют наркоманов искать все новые и новые виды наркотиков. Органы госнарко-контроля ведь тоже не дремлют, они активно борются с поставщиками и производителями наркотиков и в конечном итоге одерживают победу над очередной разновидностью смертельного зелья. К примеру, еще лет десять назад наркоманы в основном «сидели» на героине. Наркополицейским удалось перекрыть каналы поступления героина в республику. Но доходы торговцев смертью столь велики, что они от них отказываться не хотят даже под страхом уголовного наказания. И тогда на смену героину пришел дезоморфин – наркотик, который делают из кодеиносодержащих препаратов. Даже страх разложиться заживо, а именно такое действие оказывало длительное потребление дезоморфина, не останавливал впавших в зависимость. Довольно быстро наркополицейским удалось справиться и с этой проблемой. Большинство кодеиносодержащих препаратов убрали с производства, а те, что остались, начали выдавать по рецептам.
Поначалу спайсы, которые имеют множество разновидностей, в наркоманских кругах даже называли «легалкой» по той причине, что они еще не были известны как наркотик и, соответственно, не были запрещены законом. Абсурд, конечно, что даже марихуана – препарат растительного происхождения – считалась запрещенной, а эта химия распространялась свободно. Но закон просто не поспевает за производителями наркотиков, которые в погоне за наживой придумывают все новые препараты.
Спайсы – это просто общее название для целого перечня наркотических веществ. Как рассказывают сами наркоманы, купить можно как порошок для изготовления спайса, так и специальный спрей. Побрызгаешь таким спреем обычную лекарственную траву, купленную в аптеке, и курительная смесь готова. Но в этом случае есть большая опасность передозировки, и люди предпочитают заказывать порошок для изготовления наркотика. Изготовить его в домашних условиях несложно, если есть составляющие. Однако, когда товар приходит на адрес или на почту, это риск попасть под 228 статью «Приобретение наркотических веществ». Поэтому и был придуман способ передачи товара через закладки.
– Как работает схема заказа и получения смеси?
– Обычно распространители спайсов рассылают смс на телефоны с заявлением: «У нас есть все». И перечисляют наименования спайсов и цены. Оплата производится через киви-кошелек. После оплаты покупатель посылает об этом смс-сообщение, и ему приходит адрес и координаты, где лежит закладка. Потом, когда уже денег на дозу нет, они все равно, как ошалелые, бегают по старым адресам, ищут: «А вдруг здесь или здесь?!» Беда в том, что потребители спайсов становятся неадекватными очень быстро, чуть ли не с первой дозы. Их постоянно преследуют видения, они слышат какие-то звуки, у них развиваются параноидальные наклонности, мания преследования. Дома у них мне нередко приходилось видеть разобранные розетки и компьютеры, вскрытые полы: им постоянно мерещится, что за ними следят, и они везде ищут прослушку. Кроме того, у них начинают ярко проявляться суицидальные наклонности. Поэтому статистика суицидов среди спайсозависимых весьма печальная.
– Если вообще можно так ставить вопрос, то хочется спросить: чем все же спайсы страшнее героина?
– Убийственно, конечно, и то, и другое. Но поскольку мне приходилось иметь дело и с героино- и со спайсозависимыми, то я должен отметить, что с зависимыми от опийных наркотиков работать было легче. У них все-таки бывают периоды прозрений, когда они осознают ответственность за свое будущее. А вот смотивировать потребителей спайсов на отказ от них практически нереально. Для них характерно полное отсутствие страха и непонимание проблемы. Поэтому за помощью к нам обращаются чаще всего родители молодых людей, употребляющих спайсы. Сами наркоманы самонадеянно полагаются на свои силы. И вот что характерно: когда разговариваешь с родителями, выясняется, что в рамках одного дома или двора почти в каждом подъезде есть хоть один потребитель наркотика. То есть проблема эта намного глобальнее, чем можно себе представить.
Родители обычно просто навзрыд ревут в трубку: «Помогите, сделайте что-нибудь». Я, конечно, изъявляю готовность встретиться и поговорить с молодым человеком, на что мне обычно отвечают: «Да что вы, он не захочет с вами общаться». И вот это нежелание выходить на контакт – характерная особенность спайсозависимых. А как тогда я могу помочь? Ведь начало выздоровления – это готовность к открытости, признание, что ты в проблеме и надо из нее выбираться. Это обязательное условие. В христианстве это называется покаянием. Если этого нет, то о какой реабилитации может идти речь? И бывает, сердце сжимается – так жаль родителей. Но что тут сделаешь? Они в отчаянии просят: «Давайте наручники ему наденем и отвезем насильно в ваш реабилитационный центр». Но это все бессмысленно, никогда человек не изменит свою жизнь без личного желания, под давлением извне. Да и законом такие насильственные действия наказуемы.
И самое печальное, что никто не может помочь родителям в такой ситуации. Спайсозависимые часто испытывают приступы агрессии, начинают все крушить дома, и если родители подростка вызывают полицию, их самих же потом еще за это штрафуют. А подростка подержат несколько часов в участке и отпускают. Я обычно советую отчаявшимся родителям создать для наркомана некомфортные условия, выгнать его из дома, сменить замки. Потому что из опыта знаю: многие наркоманы, потреблявшие героин, именно после таких воспитательных процедур окончательно решали, что надо освобождаться от зависимости. Ведь в какой бы ты зависимости ни был, но когда тебя лишают привычных комфортных условий проживания, придя в себя между приемами наркотика, ты все равно не можешь не почувствовать, что ты уже на дне. Вот уже и дома у тебя нет, и самые близкие люди от тебя отказались. Но если на совершеннолетнего человека еще можно таким способом воздействовать, то как выгонишь из дома подростка? За это можно понести законное наказание. И в таких ситуациях просто в ступор входишь: ну как вот тут помочь людям? Ведь программа реабилитации в наших центрах построена именно на добровольном участии самого зависимого.
– Если зависимость от спайсов влечет за собой такие тяжелые и скорые последствия, то возможна ли вообще реабилитация таких людей? И были ли случаи, когда в ваших реабилитационных центрах удавалось помочь человеку, употреблявшему спайсы?
– Да, такие случаи были и есть, хотя их не так много. Есть те, кто прошли программу реабилитации и вернулись в семьи. Есть и те, кто еще находится в центре на реабилитации. И вот о чем не могу умолчать: печально то, что законодательная база не позволяет нам работать с подростками, а именно они сегодня наиболее подвержены спайсозависимости. Мы тесно сотрудничаем с республиканской наркологией, и врачи-наркологи тоже бьют тревогу, потому что нет законодательной базы в отношении подростков, и что делать, врачи не знают. Несовершеннолетнему они могут предложить только дневной стационар, куда мы можем приходить с ним общаться. А оказывать лечение ему там не могут, потому что для этого тоже нет норм в законе.
– Неужели даже с письменного согласия самого подростка и его родителей нельзя поместить его в реабилитационный центр?
– Даже так нельзя.
– Тебе приходится общаться и с родителями наркоманов, и с ними самими. Скажи, насколько атмосфера в семье может влиять на потенциальную возможность подростка увлечься опасными играми.
– Тут сложно быть объективным. Смотришь иногда на семью: вроде с виду все хорошо, успешная, обеспеченная семья. Но никогда ведь не знаешь, что происходит внутри. Вроде и дети устроены, и спортом занимаются, но в итоге подросток все равно оказывается в наркотической проблеме. И в то же время я знаю неблагополучные семьи, в которых вырастают хорошие, жизнеспособные и морально устойчивые люди. Воспитание в семье, безусловно, влияет, это однозначно. Если в семье ребенку не привили навыка различения добра и зла, то понятно, что он будет пробовать и проверять все сам. Хотя, безусловно, на формирование личности влияет вся окружающая среда. Может, я скажу сейчас крамольную вещь, но иногда личный опыт действительно дорогого стоит, и иммунитет, полученный через этот опыт, делает личность более стойкой и цельной. Но тут же кроется и большая опасность: ведь не всякий может отказаться от наркотика после первого опыта, решив, что это опасно и не нужно ему. Многие идут на это и второй, и третий раз. А каждая последующая доза увеличивает зависимость, выбраться из которой некоторым так и не удается. А что касаемо спайсов, так я уже говорил: эти наркотики разрушают личность буквально с первого приема. Так вот остановиться после первой попытки могут, как правило, те, кто имеет этот навык различения добра и зла.
Вообще, я уверен, что любая зависимость – алкогольная, никотиновая, наркотическая, компьютерная – это показатель отсутствия у человека отношений с самим собой, с близкими, с Богом. Человек ведь существо социальное, и вот когда у него возникает эта пустота, он начинает искать суррогат, который может ему заменить удовольствие от самореализации в отношениях с окружающим миром и собой.
– Если зависимость всегда обусловлена нехваткой чего-то жизненно важного для человека, то соответственно после освобождения от зависимости опустевшая ниша чем-то вновь должна быть заполнена. Какую альтернативу предлагают человеку в реабилитационном центре?
– В первую очередь это восстановление отношений с самим собой, окружающими и Богом, то есть приобщение к христианским ценностям. Эти составляющие обязательны для восстановления целостности личности. Только при их наличии человек может жить в гармонии с собой. Он начинает видеть во всем высший смысл, начинает принимать людей такими, какие они есть. Если хоть одна составляющая западает, начинает рушиться все здание души и возможен возврат к прошлому. У нас в реабилитационных центрах с ребятами работают психологи и в обязательном порядке – наши волонтеры, которые в прошлом сами были в наркозависимости, сумели освободиться и найти достойное место в этой жизни. К слову сказать, общение с теми, кто сам был в проблеме и сумел с ней справиться, это обязательное условие успешной реабилитации. В известной программе «12 шагов», по которой проходят реабилитацию в обществах анонимных алкоголиков, говорится примерно следующее: «Никто не сумеет так убедить зависимого в возможности успешного решения проблемы, как тот, кто сам сумел с этой проблемой справиться».
Ну и, конечно, обязательным условием является трудотерапия, которая как в процессе реабилитации, так и в повседневной жизни играет существенную роль. Что такое восстановление отношений с собой? Это выход на честные отношения со своей душой, понимание истинных мотивов своих поступков и, как следствие, открытость людям. Ведь, положа руку на сердце, не каждый даже взрослый и состоявшийся в жизни человек сможет дать честный отчет самому себе в том, почему и зачем он совершает те или иные поступки. Вот просто живут вслепую и действуют стереотипно, а потому зачастую и боятся встречи с самим собой. А если ты живешь по совести, то тебе и скрывать перед людьми нечего, ты весь как на ладони. В свою очередь восстановление отношений с окружающими подразумевает верность слову: дал слово – держишь его. Еще один момент – обязательное наличие цели или мечты, к которой человек стремится и за счет этого растет духовно. Мы всегда наказываем тем, кто заканчивает реабилитацию, чтобы они отслеживали в себе постоянно, все ли нормально у них с этими составляющими душевной гармонии.
– А есть ли какая-то статистика, какой процент ваших реабилитантов находится в стойкой ремиссии и вернулся к нормальной жизни?
– Такой статистики в цифрах, к сожалению, нет. Мы поздно спохватились, когда люди все чаще начали нас спрашивать об этом. Если говорить в процентном соотношении, то это где-то 10-15 процентов от всего числа обратившихся за помощью. Обращаются многие, но некоторые не выдерживают в центре и месяца. А программа рассчитана на 12 месяцев. Если говорить о тех, кто прошел полный курс реабилитации, то в длительной ремиссии находятся процентов сорок от их общего числа. Отследить, сколько людей обращается к нам в реабилитационные центры (фонд «Город без наркотиков» сотрудничает с реабилитационными центрами в нашей республике и в других регионах – авт.), сложно, потому что постоянно кто-то приезжает, кто-то уезжает. Летом поток обращающихся за помощью обычно меньше, а осенью он заметно увеличивается. Просто летом наркоману еще можно укрыться от родительских глаз где-то на улице, а с наступлением холодов сделать это сложнее, большую часть времени приходится проводить дома. К тому же осенью и у здоровых-то людей обостряется сезонная депрессия, а у наркозависимых состояние тем более ухудшается.
– Существует мнение, что бороться с зависимостью бесполезно, для успешного освобождения нужно сначала осознать то, что ты находишься в плену и себе уже не принадлежишь. И с этим трудно не согласиться: как можно хотеть освободиться от того, к чему тебя тянет непреодолимое желание? В противном случае, если начать бороться и пытаться справиться усилием воли, зависимость может вырваться, как джинн из бутылки, в самый неожиданный момент и снесет крышу окончательно. Можно ли это утверждение применить к наркозависимости? И если да, то следовательно надо ли ждать, когда назреет критическая масса общего недовольства жизнью, и только тогда обращаться за помощью или это можно сделать на ранних этапах зависимости?
– К наркозависимым тоже можно применить это утверждение. Но тут есть одно «но». Ведь что происходит с человеком, который попал под зависимость? Да, он испытывает непреодолимое желание уколоться или покурить, но в то же время он понимает, что с этим жить не может. Начинается внутреннее раздвоение. С одной стороны, ты понимаешь, что сам эту проблему преодолеть не можешь, с другой – идол, рабом которого ты стал, пожирает тебя безвозвратно и ежечасно. Находясь в зависимости, я тоже пытался усилием воли преодолеть это все, менял круг общения, но ничто не могло меня удержать надолго в моем решении. Меня лично спасла только вера в Бога. Еще задолго до обращения за помощью в реабилитационный центр я втайне молился Богу, просил освободить меня. Благо молитву «Отче наш» я знал еще с детства. И помощь пришла в виде возможности поехать на реабилитацию. Конечно, всему в этом мире свой час. И если время еще не пришло, и человек сам не осознал до конца необходимость вырваться из плена зависимости, то вряд ли кто-то ему поможет. Но это не значит, что близкие люди должны сидеть сложа руки. Своими правильными действиями, своей мудрой любовью они могут ускорить этот момент окончательного прозрения.
Комментарии (3)