Заместитель министра образования Коми Дмитрий Беляев уверен, что республике нужны университетские центры, которые позволят не только готовить востребованных рынком труда специалистов, но и развивать прикладную науку, генерируя необходимые экономике республики научные разработки и повышая общий научный уровень региона. Судя по отчету, который чиновник опубликовал в своем блоге, за 2011 год на гранты и поддержку исследований из разных источников было выделено 1,2 млн. руб., выдано 7 жилищных сертификатов и 13 служебных квартир, проведены крупные мероприятия, направленные на выявление и поддержку молодых ученых. О том, что скрывается за цифрами отчетов, Дмитрий Беляев рассказал еженедельнику "Молодежь Севера".

Фото БНКоми

– Цифра из вашего отчета: «в Коми – 584 научных сотрудника, из них 255 — молодые ученые». Это много или мало для республики?

– Это очень хороший показатель для Коми научного центра УрО РАН. Но если рассматривать вузовскую науку, то там все намного печальнее. Наука в научных центрах имеет, как правило, академический, фундаментальный характер. Вузовская же наука должна быть более прикладной. На Западе именно вузы являются источником ноу-хау, открытий. Все не так хорошо с вузовской наукой еще и потому, что в рамках федеральной модернизации профессионального образования продолжается и трансформация структуры управления высшей школой в стране. Кроме того, заработная плата для молодых ученых в научных учреждениях все-таки ощутимо выше, чем в вузах. Например, в научном центре зарплата молодого ученого может составлять 30 тыс. руб., а в вузе – порядка 10-15 тыс., т.е. в разы ниже.

– Как часто разработки молодых ученых воплощаются в жизнь?

– В “прошлой жизни” я был деканом факультета информационных систем и технологий в СыктГУ. И у меня было несколько выпускников, тех самых молодых ученых, чьи труды имеют высокий потенциал выхода не только на всероссийский, но и международный уровень. Один из дипломников, Алексей Биричевский, сконструировал принципиально новое средство защиты информации. Сейчас он совместно с завкафедрой Леонидом Носовым занимается патентированием разработки. Но такие примеры, к сожалению, единичны: на всю республику их наберется не больше десятка в год, и это очень мало. Как правило, практическую реализацию получают разработки в естественно научном направлении — экология, физика, химия, биология.

– А какая-то поддержка ученым оказывается (многие уезжают, ищут себя в других сферах)?

– Конечно, уровень поддержки молодых ученых оставляет желать лучшего. Но стоит отметить, что Минобразования сейчас намерено значительно расширить данное направление своей работы. До нынешнего дня мы в основном занимались поддержкой учителей, воспитателей, то есть дошкольного, общего и среднего профессионального образования. С этого года в структуре министерства появляется отдел профессионального образования и науки. В его компетенции будут и вопросы молодых ученых. В том числе попробуем рассмотреть республиканские возможности по поддержке в части бытовых и социальных условий. В перспективе мы намерены не просто фрагментарно давать гранты, а выстраивать комплексную систему.

К слову, отрасли образования, науки и культуры в любом обществе являются самыми консервативными. Они медленнее других трансформируются вслед за изменениями в обществе и политике. Сказать, что концепция поддержки молодых ученых появится завтра, я не могу. Мы будем думать, как это сделать. Понятно, что финансировать напрямую программы поддержки науки мы не можем (это компетенция федеральных властей). Но мы можем решать отдельные вопросы в рамках республиканской модернизации профобразования. Здесь может быть несколько вариантов решений, например, создание ресурсных центров, которые бы объединили профессиональное образование, работодателей и науку. Один из таких опытов — Коми научный центр, Минобразования и Коми республиканский агропромышленный техникум, на базе которых создана ресурсная площадка по подготовке кадров по сельскохозяйственному направлению. С одной стороны, наши студенты получают практику, потом они могут поступить в вуз, после чего либо придти в КНЦ молодым ученым, либо работать. С другой стороны, мы получаем огромный научный потенциал по конкретному заданному направлению. Всего таких ресурсных центров планируется создать семь. Кроме агропромышленного комплекса, это педагогическое направление, торговля, строительная, лесная, нефтегазовая и горнорудная отрасли, автомобильный транспорт.

– Но ведь деньги нужны не только на жилье и социальные удобства ученых, но и на исследования. Что в этом направлении делается?

– Скажу честно, раньше Министерство образования слабо занималось этим вопросом, если не сказать, вообще не занималось. Но уже сейчас у нас есть некоторые механизмы. Первое — это разного рода конвенты, конференции, целевые мероприятия, например, молодежный форум «Инноватика», который в нынешнем году будет проходить во второй раз. Недавно был проведен инновационный конвент на базе УГТУ. Другой пример: в апреле также в УГТУ устраивали дискуссионную площадку между работодателями, советом молодых ученых, Минобразования по вопросам привлечения студенческих научных исследований для нужд предприятий. На таких площадках как раз и выявляются некие точки роста для поддержки исследований молодых ученых, которые в последствии могут выйти на федеральный и даже международный уровни.

Надо отметить, что эти мероприятия лишь частично финансируются министерством. В целом министерство не видит задачи финансировать абсолютно все научные исследования из республиканского бюджета. Это невозможно. Наша цель — консолидация возможностей на одной площадке, организационная поддержка. Мы сейчас вообще позиционируем министерство как модератора направлений отрасли образования. Можем помогать выявлять, собирать, проводить мероприятия и оказывать поддержку по продвижению перспективных исследований.

– Вы определяете для себя потенциал мероприятий, о поддержке которых заявляете?

– Разумеется. Те события, которые прошли в прошлом году под флагом министерства, позволяют выявлять молодых ученых, которые готовы заниматься наукой и исследованиями на системной основе. На эти мероприятия приглашаются солидные эксперты, известные и авторитетные на российском уровне. Надеюсь, что громкие открытия у нас еще будут.

– Что конкретно делает министерство для поддержки науки в Коми?

– Раньше министерство от высшей школы и науки в принципе самоустранялось. Сейчас мы начали уделять внимание этим направлениям, хоть и не такое сильное. Мы готовы рассмотреть возможности финансирования каких-то мероприятий. Например, тот же УГТУ или другой вуз может обратиться к нам и сказать, что у них есть несколько молодых ученых с потенциально интересными разработками. Чтобы эти разработки показать, нужно какое-то мероприятие, площадка. Они, конечно, могут и сами его организовать, но ведь эти ученые и их труды нужны республике. Поэтому мы подключаемся, так как нам важно не только получить результат работы этих молодых ученых, но и задержать их в республике, чтобы они не уехали. Значит, мы должны, кроме всего прочего, поддержать их еще и морально, и материально в виде какого-то совместного с вузом субсидирования. Но инициатором, точкой входа в этот процесс должно быть учебное заведение. Мы в этой конструкции только инфраструктурный помощник. Определять содержательную часть исследований мы не уполномочены.

– А есть статистика по оттоку молодых ученых?

– Есть статистика по оттоку выпускников вузов. И она достаточно печальная. С одной стороны – у нас выпускается большое число специалистов, но с другой – до 20-30% выпускников уезжает.

– В Коми создан и действует совет молодых ученых и специалистов. Что это за структура?

– Его возглавляет Нина Нестерова, ректор Коми республиканской академии государственной службы и управления. Пока принято решение отдать «на аутсорсинг» академии, нашему подведомственному учреждению, текущее управление этим советом. Когда мы стали анализировать его деятельность за прошлые годы, стало понятно, что он фактически не работал по разным причинам: возможно, было недосуг, возможно, еще что-то. Пару месяцев назад я поручил отделу профессионального образования интенсифицировать эту работу, и Нина Александровна откликнулась на просьбу. «Свежая версия» совета начала работать в марте. Надеюсь, он поможет координировать молодых ученых и специалистов, выявлять их проблемы.

– А разве проблемы молодых ученых и без того не понятны?

– Нам нужны выводы, формализация, резюмирование. Совет молодых ученых должен собраться и аккумулировать все наиболее актуальные проблемы этой части нашего общества. А мы уже будем думать (прежде всего, совместно с советом ректоров Коми), как эти проблемы решить. Это тоже элемент разделения функционала министерства — контентом должны заниматься заинтересованные люди, министерство здесь может выступать модератором, помощником. Мы подождем от них отчета за полгода работы с конкретными выводами и результатами: что они проанализировали, к чему пришли и что предлагают. После этого к концу года совместно попробуем сформулировать приоритеты и основы будущего системного плана поддержки молодых ученых.

– У нас под боком существует огромный научный центр — Северный Арктический федеральный университет. Нет вероятности, что они перетянут наших ученых к себе?

– Федеральные и научно-исследовательские институты и университеты вообще сейчас работают, извините за сравнение, как пылесосы. Вполне возможно, что в ближайшей перспективе они начнут предлагать нашим ученым интересные условия для жизни и работы – все-таки у них другое финансирование, другая система управления. Но мы стремимся к тому, чтобы в Коми появились свои сильные университетские центры не только республиканского, но и федерального значения, например, на базе УГТУ. Создаваемый сейчас в Ухте университетский центр может и должен выступить своего рода противовесом САФУ.