content/news/images/65426/BOB_4324_mainPhoto.jpg
09:05, 14.07.2017

Министр внутренних дел по Коми Виктор Половников: «Преступность-очень сложное социальное явление, его почти невозможно спрогнозировать»

В эти выходные полиция Коми отпразднует День сотрудников органов внутренних дел республики. Праздник ведомство будет отмечать без части подразделений, ушедших в Росгвардию, но зато с вошедшими в состав МВД наркоконтролем и миграционной службой. Накануне профессионального праздника специальный корреспондент БНК Александра Савеня и главред информагентства Алексей Лазарев спросили генерала о том, как отреагировала статистика на слияние наркоконтроля и МВД, стала ли молодежь меньше пить, как вести себя полиции с хамством и агрессией граждан и почему тотальные запреты вредны.

Министр внутренних дел по Коми Виктор Половников: «Преступность-очень сложное социальное явление, его почти невозможно спрогнозировать»
Фото Виктора Бобыря

- Год назад Госнарконтроль был ликвидирован, его сотрудники и полномочия перешли в МВД. Адвокаты говорят, что в судах резко сократилось количество дел, связанных с наркотиками. Что можно сказать об итогах реорганизации?

- Любая реорганизация всегда несет в себе негативные последствия. Однако мы постарались сохранить профессиональное ядро ликвидированной службы. Порядка 60% сотрудников наркоконтроля перешли работать к нам. По итогам полугодия мы имеем минус 22% преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков. Как правило, это преступления, которые инициативно выявляются сотрудниками органов внутренних дел. И это говорит о нашей результативности. Приоритеты в работе остались прежними и выстроены так, что большее внимание мы уделяем выявлению организованных групп и сообществ, которые занимаются распространением наркотиков. Поэтому, имея снижение количества выявленных преступлений, по привлеченным в составе организованных преступных групп мы остались на уровне прошлого года. Уже в этом году к уголовной ответственности привлечены 38 человек. Наркопритонов в этом полугодии мы выявили гораздо больше, чем за аналогичный период прошлого года. Кстати, по количеству фактов пресечения их деятельности мы сравнялись с Санкт-Петербургом. Конечно, мы еще не вышли на полный потенциал подразделения, но резервы у нас есть.

BOB_4259--kopiya.jpg

В целом в рейтинге по Северо-Западному федеральному округу по выявлению, раскрытию и изобличению преступлений в организованных формах мы находимся на первом месте. И еще раз подчеркну, что особое внимание мы уделяем выявлению каналов поставок.

Конечно, у меня много претензий к работе наружных служб – патрульно-постовой, ГИБДД, службы участковых инспекторов, которые должны работать именно с потребителями, задерживать за хранение наркотиков, за которое также предусмотрена уголовная ответственность. И об этом мы будем говорить на полугодовой коллегии при подведении итогов деятельности…

- Чем объясняется то, что за полгода наркопритонов в Коми было закрыто столько же, сколько в Санкт-Петербурге?

- Это просто наработанная практика – следственная и судебная. Не думаю, на самом деле, что наркопритонов у нас больше, чем в других регионах. По уровню наркотизации мы не сильно выделяемся среди других субъектов Северо-Запада. Кстати, за это полугодие в республике не было ни одного человека с наркотическими отравлениями, которые привели к смерти, тогда как по итогам прошлого года зафиксировано 22 факта.

BOB_4287--kopiya.jpg

- У нас в Коми сейчас работает один вытрезвитель в Усинске, в Сыктывкаре и Ухте аналогичные заведения готовятся к открытию. Как вы относитесь к возрождению системы вытрезвителей? Отразится ли это на общей криминогенной обстановке?

- Возрождения системы медицинских вытрезвителей в том виде, в каком мы их помним, уже не будет. Ранее они находились в системе Министерства внутренних дел, а сейчас в ведении субъектов Российской федерации и муниципалитетов. И пока так до конца вопрос и не решён - какое ведомство должно их взять на себя – министерство здравоохранения или социальной защиты. У нас в регионе на сегодняшний день заниматься вытрезвителями поручено министерству здравоохранения. Это будут именно медицинские учреждения по оказанию медицинской помощи лицам, находящимся в состоянии сильного алкогольного опьянения.

Конечно, я отношусь к их появлению положительно. По методическим рекомендациям такие учреждения надо создавать в городах с населением свыше 100 тысяч человек – у нас это Ухта и Сыктывкар. В Усинске вытрезвитель открылся по инициативе муниципалитета, и спасибо им за это. Может еще недостаточно большой период прошел для полноценного анализа, да и Усинск не такой большой город, чтобы мы могли наблюдать устойчивые тенденции, но в принципе, снижение заметно.

BOB_4289--kopiya.jpg

И если уж затронули пьяную преступность, то могу сказать, что мы устойчиво находимся в десятке самых пьющих регионов России. По первому полугодию мы стоим на восьмом месте в одном списке с Хакасией, Чукоткой, Башкортостаном. Статистика показывает, что в первом полугодии в состоянии опьянения у нас совершено 48% преступлений от общего числа зарегистрированных, в прошлом году было 52%.

- А «дни трезвости» помогают? На недавнем форуме «Инноватика: Крохаль 2017» участники предложили ввести дни трезвости не только в выходные после праздников, но и за пару дней до них, аргументируя это тем, что народ успевает закупаться.

- Ну, конечно, какой-то результат это даст. Можно вообще запретить свободную продажу алкоголя, но это мы уж проходили… Есть у нас такой субъект федерации, как Чеченская республика, там вообще алкоголь можно купить только в течение двух часов в сутки, причем спиртное продается только в магазинах федеральных сетей. А у нас я как-то перед праздниками зашел в один из магазинов города, так девушка продавец напомнила мне о предстоящем «дне трезвости» и порекомендовала запастись алкоголем. Поэтому я считаю, что запреты особой роли не играют, люди к ним все равно приспособятся, нужно повышать общую культуру людей.

Кстати, в «дни трезвости» мы с Роспотребнадзором проводим совместные рейды по «рюмочным» и «пивным». И вот там вся эффективность запретов и наша культура видна. Наверное, для молодёжи, то, что открыто спиртное купить нельзя, дает положительный эффект, и они ограничатся колой и спрайтом.

- Пять-шесть лет назад полиция после массовых мероприятий собирала участников по кустам. Мы агентством БНК регулярно проводим массовые мероприятия, и года три назад в очередной раз после завершения попросили полицию пройтись также и посмотреть, чтобы никто из нетрезвых граждан нигде в кустах не замерз. Нам ответили: «Расслабьтесь. Выросло другое поколение, молодежь теперь на массовых мероприятиях так сильно не пьет». Так ли это?

BOB_4346--kopiya.jpg

- Могу согласиться, что большая часть молодежи действительно по-другому относится к алкоголю. В основном, это те, кто учится, общается на уровне каких-то интеллектуальных потребностей. У них к спиртным напиткам другое отношение, мы на это уже обращали внимание. Если сравнивать с нашим поколением, то у нынешней молодежи больше возможностей проводить время культурно и интересно. А что у нас было в молодости? Ресторан, кафе, бар, куда было непросто пробиться. А сейчас боулинг, бильярдные, гаджеты. И веселиться можно по-другому. С другой стороны, часто в сельской местности видишь молодых людей, у которых и возраст-то трудно определить. Им нечем заняться, некуда приложить свою энергию.

- Закон о тишине в Коми никак не заработает. Еще в апреле было анонсировано соглашение между правительством республики и МВД России по передаче полномочий по составлению протоколов об административных правонарушениях сотрудникам полиции. На какой стадии сейчас работа по соглашению и в чем препятствия по его подписанию?

- Республика пытается подписать это соглашение с Министерством внутренних дел Российской Федерации еще с 2014 года. И это проблема не только нашего региона, она существует во всех субъектах федерации. Закон РФ гласит, что региональные законодательные акты по административным правонарушениям не должны исполняться федеральными органами. Мне, как главному администратору, запрещено составлять протоколы по законам, принятым местными законодателями. Для того, чтобы меня этим правом наделить, республика должна заключить соглашение с министром внутренних дел РФ, который уже может поручить мне эту работу. И так по всем субъектам. И это правильно, наизобретать можно, что угодно. А кто это будет претворять в жизнь? На это требуются и определенные ресурсы, и правоприменительная практика.

BOB_4350--kopiya.jpg

По итогам 2015 года только два субъекта федерации из всей России подписали соглашение с МВД РФ – это Оренбург и Татарстан, но минюст не пропустил эти документы, потому что в них говорилось о передаче полномочий субъекта, а сами полномочия не были законодательно оформлены. И на сегодня у меня нет информации о том, чтобы где-то в России эти соглашения были подписаны.

Процедура согласования длительная, кроме того, эти соглашения должны перезаключаться ежегодно. И я не думаю, что это сможет решит проблему. Закон о тишине сам по себе очень актуален, я им занимался с самого начала работы в республике Коми. Мы предлагали другую форму – наделить муниципальных служащих полномочиями по составлению административных протоколов и рассмотрению их в мировом суде. И Госсовет принял соответствующее решение. За первое полугодие нашими сотрудниками при обслуживании вызовов было составлено 5693 материала с признаками административных правонарушений. Внушительная цифра. Эти материалы были переданы в муниципалитеты, на их основании было составлено 2567 административных протоколов. В суд передано и рассмотрено 1817 дел, то есть 31,9% от общего числа собранных материалов. И, как правило, все они ограничиваются предупреждениями без штрафов и серьезных наказаний. Так получается, потому что муниципалитеты наделяют своих сотрудников этими полномочиями как дополнительными функциями. Часто эти работники не имеют соответствующей квалификации, сроки рассмотрения срываются. Не исключаю и изначально не соответствующее требованиям качество передаваемых материалов нашими сотрудниками. Хотя процент таких материалов невелик, так как наши сотрудники все-таки этой работе обучены.

BOB_4355--kopiya.jpg

Мы предлагали другой вариант решения проблемы – ввести отдельные должности инспекторов за счет муниципалитетов, привязать их к участковым пунктам полиции, чтобы они вместе работали и составляли эти материалы об административных правонарушениях. И если бы эта работа велась качественно, и штрафы налагались бы, то муниципалитеты окупали бы содержание этих инспекторов. Но меня пока никто не слышит. Хотя уже то, что Госсовет наделил муниципалитеты этими полномочиями – тоже результат.

В городе Кургане, где я служил, мы вводили такие должности за счет муниципалитетов, эти люди работали на участковых пунктах полиции вместе с сотрудниками. Как правило, на эти должности назначались бывшие сотрудники органов внутренних дел, вышедшие на пенсию, т.е. люди 40-45 лет с опытом работы. А это еще один важный момент. К 25-летнему лейтенанту не каждый пойдет со своими житейскими проблемами. А к инспекторам более старшего поколения, к зрелым и опытным людям граждане щли. Да и самим участковым было чему у них поучиться… В Кургане эта форма себя оправдала.

- А еще у нас в Коми народные дружины есть. Как оцениваете их деятельность?

BOB_4364--kopiya.jpg

- Я считаю, что многие дружины заформализованы. У нас на сегодня 29 дружин – 368 человек. Конечно, есть цифры выявленных ими административных правонарушений – 1267, 916 правонарушителей задержаны. В общей статистике это немного. Могу отметить, что неплохо работают дружины в Ухте, на базе Ухтинского государственного технического университета дружинники работают даже по линии безопасности дорожного движения, по наведению порядка в общежитиях. Но надо смотреть шире. Есть закон об охране общественного порядка, который не ограничивает участие граждан в составе только дружин. Это могут быть волонтеры, которых мы привлекаем для розыска пропавших, особенно детей, внештатные сотрудники. Если внимательно посмотреть этот закон – обеспечение участия граждан в охране общественного порядка является обязанностью органов государственной власти субъектов федерации и муниципалитетов.

- В советское время начальники районных отделов милиции практиковали встречи с населением, вывешивались заранее объявления, собирались люди. Они не только беседовали с активными гражданами, но и сами получали информацию. Нет ли такой практики сейчас?

- Мы вернулись к этой работе. Но в той форме, о которой вы говорите, в нынешнее время людей собрать сложно. Раньше и граждане были более активными, и административный ресурс использовался. Но в этом году с февраля нами проводятся выездные Дни профилактики. Было уже 13 выездов под эгидой МВД республики. Мы выбираем наиболее крупные и отдаленные поселения с населением от 1000 и более человек, в первую очередь те, где не проживают участковые инспекторы. Выезжают представители структурных подразделений МВД разных направлений. В рамках этих выездных мероприятий мы полностью отрабатываем населенный пункт, организуем встречи в школах с детьми, их родителями, педагогами, проводим мероприятия по пропаганде здорового образа жизни, рассказываем о вреде курения, алкоголя, наркотиков, встречаемся с активом села, с главами поселений, с жителями. Одновременно работают сотрудники автоинспекции, проводится работа с подучетными лицами и ранее судимыми, которых мы посещаем по месту жительства, одновременно регистрируем всех желающих на портале Госуслуг при наличии интернета. Мы были в Сторожевске, Кажиме, Чиньяворыке, Помоздино, Черемуховке и ряде других населенных пунктов. Шли по принципу транспортной доступности. В Усинск, например, нам выехать проблематично, там будут подобную выездную работу осуществлять сотрудники местного отдела полиции.

BOB_4388.jpg

Во время таких выездов мы заодно отрабатываем и вопросы кадрового обеспечения, ищем людей, которые готовы работать в сельской местности, в первую очередь – участковых инспекторов или помощников участковых.

Взять, например, Сторожевск, располагающийся в 60 километрах от Корткероса, районного центра, село с населением больше 1000 человек, а участкового, который проживал бы там, нет. Сотрудник должен там быть, он должен там жить. Если участковый живет в селе, тогда и глава сельского поселения, а зачастую это женщины, чувствует себя уверенней, и людям спокойнее. Или Якша, поселение, которое находится почти в 120 километрах от Троицко-Печорска. Люди не имеют возможности из-за удаленности обратиться к своему участковому. А если граждане будут знать, что через три дома от них живет участковый, они будут уверенней и спокойней себя чувствовать. Конечно, каждое поселение я не могу обеспечить участковым, но в крупных населенных пунктах они должны жить. Но надо понимать, что постоянное местопроживание приезжего сотрудника и его семьи, необходимо обеспечить нормальными бытовыми условиями. А это непросто. Но мы постепенно стараемся решать такие проблемы.

- А где вы вообще берете кадры?

- На сегодня некомплект кадров у нас составляет 5,4% от штатного расписания. Это хоть и не критично, но все таки много. Больше всего людей не хватает в уголовном розыске и патрульно-постовой службе. Это те службы, на которые ложится наибольшая нагрузка. Мы справились с комплектованием службы участковых инспекторов, может, сыграло свою роль то, что в Сыктывкаре сдали новый дом для сотрудников, люди получили квартиры. Конечно, мало приходит выпускников специализированных учебных заведений системы образования Министерства внутренних дел.

BOB_4301--kopiya.jpg

В этом году мы ждём всего 28 человек, которые учились по целевым направлениям. В основном приходят на работу после окончания Сыктывкарского государственного университета им.Питирима Сорокина, есть выпускники – юристы Лесного института и УГТУ. У нас существует система первоначальной подготовки, которую они проходят в течение четырёх месяцев. Если речь идёт о профильных службах, которые требует специальных знаний, то сотрудники поступают на обучение как в ведомственные образовательные учреждения, так и в гражданские вузы. У нас подписан ряд соглашений с вузами региона, в рамках которых проводится работа с подбором и обучением кадров, а мы, в свою очередь, организуем практику для студентов юрфаков на базе подразделений МВД. В целом вопрос с кадрами все же остаётся сложным. К сожалению, очереди к нам нет, очень много кандидатов отсеиваются по медицинским показаниям, по результатам психофизиологической диагностики.

- Создание Росгвардии большое влияние оказало? Много ресурсов потеряли?

BOB_4324--kopiya.jpg

- Все происходило одновременно – от нас ушли сотрудники вневедомственной охраны, лицензионно-разрешительного подразделения, ОМОН, СОБР, но пришли наркоконтроль и миграционная служба. С точки зрения охраны общественного порядка мы потеряли подразделение, которое входило в систему единой дислокации и первым приезжало на место происшествия в ночное время. Это вневедомственная охрана. Они остаются в системе дислокации, но уже в другом ведомстве, а это несколько усложняет работу. Но мы находим общий язык и решаем общие задачи, тем более, что руководитель Управления Росгвардии в Республике Коми Анатолий Линько вышел из нашей системы, он понимает нашу специфику. Мы по-прежнему используем возможности СОБРовцев и ОМОновцев при охране общественного порядка, при задержании преступников.

- Вам не кажется, что у полицейских временами не хватает полномочий, прав? Обязанностей у них много, включая необходимость быть всегда вежливыми. А как защититься от хамства и успокоить дебошира в рамках закона?

- Я бы не сказал, что не хватает полномочий и прав. Во-первых, вежливость, выдержанность, попытки успокоить буйных граждан – это работа сотрудников органов внутренних дел. Мы не имеем право агрессию, хамство и буйство граждан переводить на уровень личных взаимоотношений. Во-вторых, если сотрудник подготовлен психологически, имеет соответствующую квалификацию, знает в совершенстве нормы права, это даёт ему возможность законным способом наказать правонарушителя. Да, случается, что сотрудник может быть недостаточно профессиональным, бывает, люди ведут себя нагло до такой степени, что применить к ним адекватные меры сложно. Но все это обязывает правоохранителей лишь повышать свою квалификацию.

Бывают и нестандартные ситуации. Вспомните задержание отца и сына в Сосногорске, которые оказали сопротивление инспекторам ГИБДД. Эта история получила общественный резонанс. Пожилой мужчина – сам бывший сотрудник правоохранительных органов накинулся на инспектора ГИБДД, выхватил у него табельное оружие и сделал несколько выстрелов. Все могло закончиться трагично. В патрульной автомашине работал видеорегистратор, который запечатлел и преследование водителя-нарушителя, и агрессивное поведение граждан, и противоправные действия пожилого гражданина. Впоследствии мы проанализировали эту видеозапись, поняли свои ошибки. По сути, сотрудники имели полное право задержать правонарушителей за оказанное неповиновение и сопротивление сотрудникам полиции, применить как физическую силу, так и специальные средства. Однако здесь сработал человеческий фактор. Видя перед собой пожилого человека, уважая возраст гражданина, сотрудник полиции, несмотря на то, что сам мужчина активно наносил ему нешуточные удары, старался минимизировать последствия для нападавшего в части сохранения его здоровья.

Не зря говорят, что уставы и инструкции написаны кровью. У нас достаточно инструментов, нужно просто их правильно применять и психологически относиться к работе именно как к работе, все документировать и следовать правилам и законам.

- Многие водители из других регионов рассказывают: «В Коми взятки полиции и инспекторам ГИБДД лучше не давать, сотрудники всегда вежливы и действуют строго по уставу. На юге совсем не так». Это северный менталитет или заслуга руководства?

- Приятно слышать, но это не моя заслуга. Подобная практика существовала и до моего прихода на должность министра. Да, ментальность, конечно, сказывается, на юге и на севере у людей разные подходы к одним и тем же ситуациям. Я думаю, нужно отдать должное предыдущему руководителю ГИБДД – Блохину Олегу Вадимовичу, который более десяти лет возглавлял службу в регионе. Мы периодически регистрируем факты дачи мелких взяток, в основном в Сысольском районе на въезде в Коми, хотя это доставляет много хлопот впоследствии: за 500 – 1000 рублей взятки мы людей не задерживаем, они уезжают в свои города, на следственные действия не приезжают, и нам приходится командировать туда сотрудников. Дорого получается. С другой стороны, эти факты пресекать надо.

BOB_4264.jpg

- А как обстоят дела с законностью среди самих сотрудников?

- К сожалению, есть сотрудники, которые привлекаются к уголовной ответственности. По сравнению с прошлым полугодием таких фактов стало меньше. Последнее громкое дело было в 2014 году в отношении Черняховского. Мы изживаем практику преступлений, связанных с превышением полномочий, за укрытие преступлений. В Усть-Вымском районе два сотрудника были привлечены в 2015 году, руководитель отдела полиции – в 2016 году за укрытие преступлений. К сожалению, в этом году в Печоре были возбуждены уголовные дела за неправильную квалификацию дел. Пока до суда эти дела не дошли, есть спорные вопросы. Есть преступления, которые инициативно выявляются службой собственной безопасности. Например, осуждён руководитель спецприёмника, который занимался хищениями, сейчас расследуется дело сотрудника полиции, который приворовывал корма для собак из центра кинологической службы. В основном должностные преступления чаще связаны с низкой квалификацией сотрудников и нежеланием добросовестно отрабатывать полученный материал.

- МВД, как и многие другие министерства и ведомства, в последние годы находится в состоянии перманентной реорганизации. Мы постоянно экспериментируем: эту службу сюда, а эту в отдельное ведомство, а потом обратно. А материально-техническое обеспечение успевает за этими переменами? Были времена, когда ППСникам не на что было заправиться даже.

- О жутком дефиците не скажу, его нет. И состояние материально-технической части я бы связал не с реорганизацией, а с общим состоянием экономики в стране. Наиболее острые проблемы для нас сегодня – это закрытие задолженности по ЖКХ перед ресурсоснабжающими организациями. Мы с опозданием рассчитываемся за тепло, свет и воду, хотя за прошлый год мы долги закрыли. Деньги федеральные, целевые, как приходят к нам, мы сразу переводим их поставщикам. Ещё одна проблемная статья – государственные адвокаты, их труд мы тоже оплачиваем с опозданием. Экономим, конечно, на бензине, хотя такого, чтобы нечем было заправить машину для выезда на место происшествия, нет. Недостаточно у нас финансируется текущий и капитальный ремонт, хотя деньги на стройки выделяются: в этом году сдали дом для сотрудников, центр кинологической службы реконструируется, строятся два ИВС в Сысольском районе и Инте, ведём реконструкцию здания нарконтроля по Савина в Сыктывкаре. Как бы сложно ни было, средства все равно выделяются, зарплаты выплачиваются вовремя, социальные выплаты сохранены, кроме, разве что, премий. Но если по концу года у нас остаётся экономия, то по разрешению Министерства внутренних дел РФ мы поощряем сотрудников материально.

- ФСБ недалеко от вас достраиваются, там уже высокая степень готовности. Их здание на Бабушкина в Сыктывкаре вам достанется?

- У нас есть предварительная договорённость с Росимуществом о том, что часть помещений ФСБ перейдёт к нам. Вопрос не решён окончательно. А вот сама потребность в строительстве и новых помещениях у нас огромная. Но тут есть свои особенности. Я бы хотел, например, не только ИВС строить в Сысоле, но и отдел внутренних дел. Однако, в первую очередь, обеспечивать комфортные условия надо для содержащихся под стражей, а сотрудникам некоторых подразделений в настоящее время приходится работать в разрушающихся зданиях, в Воркуте, например, в Корткеросе. Я десяток таких зданий могу сходу назвать.

- В Сыктывкарском суде сейчас слушается дело вымогателей, которые в течение последних десяти лет получали дань с водителей автобусов и такси на автовокзале. Как получилось, что в столице Коми так долго действовала преступная группа?

- Не знаю, откуда вы ведёте отсчёт этих десяти лет, но могу сказать, что раньше пресечь это было сложно, потому что действия этой группы не были откровенным вымогательством. Потерпевшим не навязывали услуги, не требовали деньги, а принуждали отказываться от сделок. Там были фирмы, которые претендовали на перевозку пассажиров, вот их предупреждали: «Заявишься, будут поджоги и прочее». В 2015 году мы начали активно с ними работать. Потерпевшие к нам тоже не обращались, из них информацию пришлось вытягивать, доказательную базу собирать оказалось непросто.

- Замечено, что во время любого экономического кризиса просыпается уличная преступность, становится больше краж, грабежей. Насколько, по-вашему, экономическая ситуация способствует росту криминала? Заметно влияние кризиса по вашим сводкам?

- Это может быть парадоксально, но у нас второй год сохраняется тенденция снижения уровня преступности. Отчасти мы объясняем это декриминализацией некоторых статей уголовного кодекса, мелких краж, например. Сейчас по статистике кражи остались на прежнем уровне, но незначительно подросли грабежи. Никто из криминологов не сможет спрогнозировать развитие преступности на ближайшие десять лет в государстве. Если наблюдать за статистикой, то можно заметить, что за спадом всегда следует подъем. Сейчас у нас спад. А некоторые депутаты, когда заходит речь о бюджете МВД, говорят: «Зачем вам деньги? У вас преступность идёт на спад на 15%, значит и бюджет надо снизить на 15%». Это неправильно, сегодня преступность снизилась, завтра может вырасти. А может она потому и снижается, что мы активнее работаем? Преступность – очень сложное социальное явление, его почти невозможно спрогнозировать.

- А декриминализация мелких краж и домашних побоев – это хорошо?

BOB_4406.jpg

- Я считаю, что правильно декриминализовали мелкие кражи: в первый раз наступает административная ответственность, во второй раз уже уголовная. Ну, украл человек в первый раз на 600 рублей. Возбуждать уголовное дело и целое судопроизводство ради этого не стоит, государство больше денег на это потратит. Западные страны к этим вопросам подходят более прагматично: зачем тратить на расследование уголовного дела, условно, 10 тысяч, когда ущерб составляет, например, 500? Но даже если посмотреть с другой точки зрения – в первый раз человек действительно может оступиться, осознать и больше не повторять своих ошибок. А вот за повторное преступление уже должна быть уголовная ответственность, это правильно. Что касается побоев - спорный вопрос. Я лично не могу сказать однозначно, что это правильно.

- Раньше криминальную обстановку в Коми определяли бывшие заключённые, которые после освобождения оставались в республике. Сейчас они по-прежнему влияют на обстановку?

BOB_4429.jpg

- Не так сильно, такой специфики у нас больше нет. Многие колонии закрылись, у нас осталось на территории около 8 тысяч заключённых, а это уже немного. Хотя рецидивная преступность у нас высокая – 38% по прошлому полугодию. Не скажу, что показатели зашкаливают, но процент ещё высокий. Настораживает то, что растет число лиц, которые уже были осуждены к наказаниям, не связанным с лишением свободы.

- А как вы относитесь к рекомендации сотрудникам МВД отдыхать в стране и не ездить на заграничные курорты? Были попытки сотрудников оспорить это в судах?

- Мы не просто госслужащие, мы люди в погонах. Если ты пришёл на службу, выполняй все имеющиеся требования. Мы получаем надбавки за секретность, за особые условия работы. Поэтому если есть какие-то требования, их нужно выполнять. Не согласен – увольняйся. Моя личная установка такова: сотрудникам не стоит ходить в суды и обжаловать какие-то внутренние служебные конфликты. Исключение – решения о выделении жилплощади или какие-то социальные выплаты, потому что иногда мне проще именно таким образом обеспечить, к примеру, человека жильём, и ни один ревизор мне ничего не скажет. А когда сотрудник обжалует в суде служебные взыскания, значит, он в целом не доверяет системе, в которой служит. Сотрудники органов внутренних дел должны решать такие вопросы в рамках трудовых споров, я иногда могу отменить взыскания, наложенные мною, для этого нужны лишь весомые аргументы. Я понимаю, почему нам не рекомендовано выезжать – мы являемся носителями информации. Вы можете представить себе турецких полицейских отдыхающими в Сочи? Мне лично в России отдыхать интереснее, может быть по уровню комфорта не так хорошо, но зато есть что посмотреть, лучше узнать историю своей страны, связанные с ней легенды и придания.

- Помимо отпуска у Вас, как у министра, бывает свободное время? Чем занимаете его?

BOB_4432.jpg

- Свободное время есть, как у каждого нормального человека. Я не могу сказать, что думаю о работе и государстве с утра до ночи в ущерб своему здоровью и семье. Не люблю такие заявления. От изнеможения не падаю. Гуляю, читаю, занимаюсь спортом, стараюсь уделять внимание семье.

- Говорят, вы очень много читаете? Что читаете, на каких носителях?

- И на бумаге, и в электронном виде на планшете, в интернете. Я люблю читать сразу несколько книг, почему-то с одной мне скучно. Недавно прочитал четыре объёмных книги писателя Виктора Давыдова, бывшего сотрудника нашего ведомства. Хорошо написано. Лет пять назад смог наконец вдумчиво прочесть «Войну и мир» Толстого. Сейчас Короленко читаю, слог у него хороший. Научно-популярную литературу люблю, «Трансфер реальности» Вадима Зеланда сейчас читаю, интересно. Из классиков Достоевского люблю, Ремарка. Разную литературу нужно читать. Если мы будем знать только Уголовный кодекс или ведомственные нормативные акты, мы перестанем развиваться.

19542