По делу бывшего интинского градоначальника Павла Смирнова допрошена экс-руководитель аппарата администрации Инты Ирина Борисова. Адвокаты Смирнова задавали ей, главным образом, вопросы, касающиеся финансирования выборов. По всей видимости, защита подсудимого будет выстраиваться на версии, что получение Смирновым денег (взяток) от предпринимателей и руководителей различных организаций носило вынужденный характер, а переданные деньги шли на финансирование хороших показателей на выборах Инты, что сулило муниципалитету бонусы из республиканского бюджета на социальные программы.

Фото Виктора Бобыря

Ирина Борисова сообщила, что в мэрии Инты работала с 2003 по 2016 год. До 2012 года была председателем комитета по управлению муниципальным имуществом. С 2011 года и вплоть до увольнения Борисова входила в координационный совет по организации выборов и готовила отчеты для администрации главы и правительства Коми.

- За счет каких средств финансировались выборы? - задал вопрос адвокат подсудимого Андрей Елсаков.

- Этим вопросом занимался Павел Валерьевич, - ответила свидетель.

- Выделяла ли республика деньги на выборы?

- По имеющейся у меня информации, деньги практически не выделялись. Все финансовые вопросы по выборам были в руках у Павла Валерьевича.

- Известно ли вам, «Единая Россия» финансировала выборы?

- Это очень сложный вопрос. «Единая Россия» на сегодня - это общественная организация, которая, скажем так, не имела своих финансовых доходов. Поэтому выборы состояли из пожертвований. Своих собственных средств у «Единой России» не было фактически никогда.

- Что вам известно о программе «Огненная вода»? В чем ее суть?

- Я могу только догадываться. Знаю только по тем отчетам, которые готовились по итогам выборов. У нас было несколько программ для привода избирателей, в том числе «Огненная вода».

- Контролировалась ли эта программа Смирновым?

- Только им и контролировалась.

- Вы сказали, что о программе знали из отчетов по итогам выборов? Что это за отчеты?

- Ежегодно спускались так называемые планы работ по выборам. Они доводились до нас с помощью селекторных совещаний, которые проводились еженедельно.

По словам Борисовой, она сама в селекторах не участвовала, но все протоколы с селекторов приходили на ее личную служебную почту. Эти протоколы были очень подробные. Задания давались обширные, и по многим вопросам Борисова была в курсе дела. Свидетель сообщила, что выборы в Инте курировал Ильяс Ермолаев, возглавлявший в то время контрольно-аналитическое управление администрации главы и правительства Коми.

- Что-нибудь известно вам о требовании Ермолаева к Смирнову об улучшении результатов программы «Огненная вода»?

- Я присутствовала при нескольких разговорах в кабинете Павла Валерьевича и заставала обрывки разговоров. Из них я могу сделать вывод, что Ермолаев очень возлагал надежды на «Огненную воду» и ставил Смирнову определенные задачи и планы.

- Мог ли Смирнов отказаться от выполнения указаний Ермолаева?

- Нет. Мы же службисты. На основании доклада контрольно-аналитического управления делались выводы о работе мэров, и предусматривалось финансирование бюджетов муниципалитетов.

- Насколько повышалась явка при использовании данной программы?

- По тем отчетам и цифрам, что мы давали для сводного отчета, на 7-10 тысяч избирателей. Я могу сделать такой вывод, потому что с 2003 года я сама вела статистику. О том, что явка при Смирнове увеличилась после того, как он начал заниматься («Огненной водой»). Это не подлежит сомнению.

- Зависело ли выделение средств Инте из республиканского бюджета от результатов выборов?

- За первое, второе и третье места предусматривались так называемые гранты, которые поступали в бюджет для расходования на социальные нужды. За эти показатели все муниципалитеты боролись. Была задача: чем больше людей придет на выборы, чем лучше показатели на выборах, тем лучше финансирование.

- Какой-то строкой это выделение денег обозначалось?

- Нет. Это часто взаимоотношения разных органов (власти). Это потом шло подпрограммами. Это шло в определенные фонды. Такого (строкой в бюджете) не было. Да этого и не могло быть по Бюджетному кодексу.

- Из чего складывались расходы, связанные с выборами?

- Из многих позиций. Агитационный материал, работа с агитаторами, зачистка территории, обеспечение транспорта, проведение субботников.

- Известна ли вам примерная стоимость выборов на уровне муниципалитета?

- В разные периоды в зависимости от разных выборов сумма колебалась от 15 до 20 млн руб.

- Известно ли вам, откуда Смирнов брал деньги на выборы?

- Нет.

- В протоколах селекторов упоминалась задолженность муниципалитетов перед республикой по выборам?

- Не раз.

- О какой задолженности шла речь?

- На разных периодах по-разному. И 200 тысяч, и 800 тысяч.

- Что подразумевалось под этой суммой?

- Не могу сказать. Я подходила к Павлу Валерьевичу с таким вопросом. Он говорил: «Я понял. Я решу этот вопрос». После этого в протоколе мы (Инта) не появлялись.

- Кто возглавлял выборные штабы в руководстве республики?

- В основном все селекторы были у Родова (Анатолий Родов, в 2011-2015 годы первый заместитель руководителя администрации главы и правительства Коми - БНК). В основном. Там присутствовало много народу. Я знаю, потому что в протоколах видела большое перечисление. Основная масса была у Анатолия Семеновича.

- Кроме Родова, кто входил в состав этих штабов?

- Обязательно Ермолаев, обязательно Шевцов (Виктор Шевцов, в 2011-2015 годы заместитель Ермолаева — БНК). Присутствовать могли и Ковзель (Игорь Ковзель, председатель Госсовета Коми - БНК), и Чернов (Алексей Чернов, первый замглавы Коми - БНК). Если у меня возникали какие-то вопросы по протоколам, я всегда звонила в контрольно-аналитическое управление. Они присутствовали на селекторах. Мои сотрудники, допустим, докладывали, как они услышали. Я всегда звонила в контрольно-аналитическое управление, разговаривала, уточняла, что конкретно от нас требуется.

- Что вам известно о составлении смет по выборам?

- По выборам составлялась смета. На каждый уровень.

- Какие там были позиции?

- А все расходы, которые мы проговаривали. Вопрос оплаты агитаторов, агитационного материала, транспорта. И «Огненная вода», в том числе, там была не раз.

- Какова была цепочка прохождения этих смет? Кто в ней участвовал?

- Не могу сказать. Я знаю, на защиту предвыборных кампаний Павел Валерьевич всегда ездил сам. И ездил к Анатолию Семеновичу, если я не ошибаюсь. По крайней мере, у меня такое впечатление создалось.

- Вы сказали, что по выборам появлялись отчеты, спускались какие-то планы. Они поступали на вашу личную почту. А где можно посмотреть эти документы?

- Начнем с того, что в ходе обыска в моей квартире у меня изъяли ноутбук, который до сих пор не вернули. В нем была практически вся информация.

- ...что касается неформальной части?

- Да, конечно. Там была моя электронная почта. Все это, я думаю, просматривалось.

- До задержания Павла Валерьевича были какие-то разговоры, что висит какая-то задолженность по выборам?

- Да. Прошли выборы, и все муниципалитеты начинают готовить отчеты. Очень массивные. Может, в последующем какая аналитика делается. Подведение итогов, и финансовых в том числе. В октябре 2015 года я присутствовала при разговоре. Звонил Шевцов, говорил погасить финансовые долги. Павел Валерьевич занервничал. Сказал: «Хорошо. Буду думать».

- Сумма озвучивалась?

- Она в протоколе была в последнем. Если я не ошибаюсь, порядка 550 тысяч рублей. Не могу сказать точно. Вообще все финансовые вопросы были в руках Павла Валерьевича. Он всегда даже на планерках, когда шла речь о поездках какого-нибудь коллектива или спортсмена, говорил: «Хорошо. Финансы беру на себя».

Из допроса свидетеля видно, что в интинской мэрии воспринимали сотрудников администрации главы и правительства Коми как свое непосредственное начальство и весьма готовились к их приездам. Свидетель объяснила, почему это происходило.

- Мог ли Родов повлиять негативно на судьбу Смирнова как избранного мэра?

- Однозначно. Родов — фамилия достаточно нарицательная. Я его должность не знаю. Когда у нас была правительственная делегация, у нас было установка, чтобы, не дай Бог, Родов что-то не увидел, не услышал. Анатолий Семенович был большая величина, и его мнение было, я думаю, существенным.

Был блок вопросов к свидетелю, касающихся интереса Ермолаева к муниципальным объектам и сферам деятельности в Инте.

- Ермолаев проявлял интерес к водоканалу как к виду бизнеса?

- У нас был один такой момент. Достаточно сложный, я бы так сказала. Я присутствовала при разговоре Павла Валерьевича и Ермолаева по телефону. Я пыталась выйти, но Смирнов оставил меня в кабинете. Связь телефонная была громкая, поэтому я слышала все, что говорил Ермолаев. Он требовал от Павла Валерьевича, чтобы он рассмотрел вопрос о передаче ему водоканала. Я, честно говоря, была в шоке, потому что данный вопрос, я бы сказала, не для посторонних ушей. После того как Павел Валерьевич закончил разговор, он очень был сильно встревожен. Ушел в комнату отдыха, затем вернулся оттуда спокойным и сказал мне подготовить аналитическую записку в соответствии с законом. По передаче - законно это или нет. Я писала, что все процедуры прописаны по 178 федеральному закону.

- Ермолаев проявлял интерес к другим видам деятельности?
- По заданию Ермолаева у нас было три позиции, которые мы отрабатывали. Это сбор бытовых отходов. Я знаю, он даже москвичам давал контакты наших специалистов, чтобы уточнить какие-то позиции. Мы готовили аналитическую записку по этому вопросу, считали, сколько у нас объемов. И второе — интернет-провайдер. Тоже собирали информацию.

В ходе допроса затрагивался вопрос по признакам у Смирнова того, что он живет не по средствам, или фактам, которые выдавали бы в нем корыстную направленность. Свидетель пояснила, что сама составляла декларацию о доходах и имуществе Смирнова. По ее словам, у Смирнова имелись личные накопления до того, как он стал мэром. Декларации мэра проверялись надзорными органами ежегодно, каких-либо вопросов у проверяющих не возникало.

- Я работала в администрации с 2003 года и более аскетичного мэра, чем Павел Валерьевич, не видела. Он практически не пользовался служебным транспортом. Ходил пешком. Заглядывал практически в каждый двор, подъезд. Он знал практически весь город. У него были ритуалы: утренний обход, субботний, воскресный обход. Часто обедал кефиром с черным хлебом. Рабочий день у нас начинался в семь утра, а заканчивался поздно-поздно вечером.