В Замоскворецком суде Москвы по «делу Гайзера» допрошен журналист Сергей Сорокин, автор серии разоблачительных публикаций под общим названием «Зарубин корпорейтед», рассказывающих о неформальной организации госвласти в Коми при прежнем руководстве республики и о ряде сомнительных сделок с государственным имуществом при участии фигурантов уголовного дела.

Фото Петра Акулина, Михаила Дасюка

Сергей Сорокин до начала 2000-х годов работал корреспондентом газеты «Молодежь Севера», в 2004-2005 годах был главным редактором вновь созданной газеты «Зырянская жизнь». После того как газета перестала издаваться, он несколько лет вел ее сайт. Затем Сорокин был главным редактором интернет-издания «7х7», с сентября 2013 по февраль 2014 года - корреспондентом газеты «Красное знамя».

Перед началом допроса судья попросила Сорокина перечислить, с кем из подсудимых он когда-либо лично общался. Свидетель назвал экс-глав Коми Вячеслава Гайзера и Владимира Торлопова, бывшего замглавы Коми Алексея Чернова и бывшего начальника управления информации администрации главы региона Павла Марущака.

В ходе допроса выяснилось, что Сорокину известен Александр Зарубин. Однако их общение свелось только к одному телефонному разговору, который длился около часа.

По мнению свидетеля, влияние Зарубина на экономическую и политическую жизнь в Коми было очень большим.

На вопрос гособвинителя Бориса Непорожного о том, кто входил в команду Зарубина в прежнем руководстве республики, свидетель заявил, что этого не знает.

- Я сам фактически не видел, как принимались решения. Я был вдали от решений, которые принимались Зарубиным и высшими должностными лицами республики. Участником этого я не был, - ответил Сергей Сорокин.

На этом вопросы у прокурора к свидетелю иссякли, и он заявил, что будет ходатайствовать об оглашении показаний, данных Сорокиным на предварительном следствии, в связи с тем, что ранее свидетель подробно рассказывал об известных ему фактах.

Адвокат Карен Гиголян, защищающий Чернова, просил Сорокина привести хотя бы один факт оказания на него давления со стороны лиц, входивших в состав бывшего руководства республики Коми.

- Таких случаев не было.

- Может, вам что-нибудь известно о давлении на кого-нибудь другого из журналистов?

- У меня нет достоверной информации.

Алексей Чернов просил свидетеля рассказать, как часто он общался с Зарубиным.

- С Зарубиным я единственный раз общался. В течение часа по телефону. Все наше общение.

- Из каких источников вам известно, что Зарубин оказывал влияние на экономическую и политическую сферы в республике Коми.

- Из совокупности источников. У меня были информаторы, которые мне, как журналисту, об этом говорили. Были разные источники, которые по совокупности подтверждали, что Зарубин, конечно, имел очень большое влияние в принятии политических и экономических вопросов в республике.

Чернов просил перечислить политические вопросы, на которые влиял Зарубин, и привести механизм влияния.

- По кадровым вопросам. В руководство правительства, насколько я понимаю, кандидатуры подбирались, утверждались при участии Зарубина, - высказал свое мнение свидетель. - Механизм я не знаю. Если бы я работал в правительстве, если бы варился в этой каше, я бы знал, как это делалось.

Затем слово опять взял адвокат Гиголян. Из ответа свидетеля на его вопрос следовало, что Сорокин буквально раз общался с Черновым.

- Просил ли вас Чернов не публиковать статьи, которые вы готовили к публикации?

- Нет.

Адвокат Лидия Дубовая, защищающая Валерия Веселова, просила сообщить, кто-нибудь, включая ее подзащитного, оказывал ли на Сорокина давление с целью, чтобы он не печатал свои материалы о действиях бывшего руководства республики.

- Такого не было.

Защитник просила свидетеля сообщить, какого рода сведения он публиковал о Веселове.

- Содержание было такое, что Веселов одно время работал вместе с Гайзером и некоторыми другими высшими должностными лицами республики в одном банке; что он возглавлял охранное предприятие «Айвенго». Он был то ли водителем, то ли охранником Гайзера.

Защитник просила Сорокина назвать информаторов.

- У меня есть такое счастливое свойство, что если доверившийся мне человек не хочет, чтобы его ФИО фигурировало где-либо, то я сразу и напрочь забываю имя этого человека.

Свидетель отметил, что за исключением редких случаев он в своей работе перепроверял полученную от кого-либо информацию как минимум из двух источников.

Адвокат Сергей Егоров, защищающий Марущака, спросил о другом журналисте, который проходит по делу свидетелем — Дарье Шучалиной.

- Выполняла ли она какие-то специальные заказные задания? - спросил защитник Марущака.

- Я обладаю такой информацией, что одно время Дарья Шучалина возглавляла газету «Красное знамя Севера», которая, насколько я знаю, была создана специально, чтобы отнять часть читателей у газеты «Красное знамя».

- Часть читателей газета «Красное знамя Севера» отняла у «Красного знамени»?

- Я думаю, да. Потому что она была выполнена по дизайну, по форме и по другим вещам очень похожей до смешения на газету «Красное знамя».

Свидетель рассказал, что газета «Красное знамя» сейчас не издается, существует время от времени обновляющийся одноименный сайт.

- Какие были сложности у газеты, что она закрылась?

- Там был целый комплекс причин, наверное. Во-первых, насколько я знаю, были долги перед типографией, еще какие-то долги. Помещения, в которых располагалась редакция, постоянно менялись. Еще до моего трудоустройства «Красное знамя», насколько я знаю, выселили из Дома печати, где оно находилось со своего рождения многие десятки лет. Потом они сменили одно место прописки, затем — другое.

- Почему выселили из Дома печати?

- Насколько я знаю из разговоров с сотрудниками газеты и из материалов, которые публиковались в СМИ, потому что не заладились отношения с Желтым домом (здание главы и правительства Коми — БНК).

- Были ли у газеты долги за аренду помещений в Доме печати?

- Насколько я знаю, были.

- Почему газета меняла и другие места дислокации?

- Насколько мне известно из разговоров с другими сотрудниками редакции, когда газета переехала в здание типографии, где она просуществовала около полугода, возникли проблемы у директора этой типографии. Его попросили с этих площадей удалить газету, не продлевать аренду.

- А следующее место дислокации?

- На следующем месте дислокации газета закончила свое существование. Денег не было.

Из дальнейших ответов Сорокина можно было узнать, что владельцем газеты был москвич Владимир Губарев. По сведениям Сорокина, Губарев инвестировал в газету свои денежные средства.

Лидия Дубовая вновь взяла слово, чтобы поинтересоваться у свидетеля, являлся ли он оппозиционером к бывшему руководству Коми.

- Так можно сказать по каким-то вопросам.

- Вас кто-нибудь преследовал за это? Правоохранительные органы или еще кто?

- Никто не преследовал.

Подсудимый Марущак спросил у свидетеля, известен ли ему Леонид Зильберг.

- Это один из создателей «7х7», - ответил Сорокин.

- Он когда-нибудь сообщал в личной беседе, вам, что «7х7» финансируется Ромадановым, Черновым или главой?

- Нет. Не сообщал.

- Зильберг был членом Общественной палаты Коми. Леонид Зильберг сообщал вам, что за членство в Общественной палате у него есть определенные обязательства передо мной, может, Черновым или Ромадановым, Гайзером?

- Нет, не сообщал.

- Зильберг сообщал, что вы свои публикации должны согласовывать со мной, с Черновым?

- Нет.

Далее Марущак просил вспомнить свидетеля «сыктывкарский путч», в результате которого мэр Сыктывкара Сергей Катунин лишился своей должности и градоначальником стал Роман Зенищев.

- Поясните, пожалуйста, оказывал ли я юридические услуги Катунину или дружественным ему лицам?

- Честно говоря, я не помню.

В суде оглашались два протокола допросов свидетеля на предварительном следствии. Из них можно было узнать, что Сорокин опубликовал восемь больших статей под общим названием «Зарубин корпорейтед», после чего главный редактор «Красного знамени» Евгений Горчаков запретил ему продолжать цикл публикаций, сославшись на позицию собственника издания Владимира Губарева. Сорокин, узнав об этом запрете, сразу же уволился из издания.

Адвокат Гайзера Дарья Евменина спросила у свидетеля, по-прежнему ли он убежден в незаконности сделок, совершенных с гостиницей «Югор». Согласно публикациям, в истории с передачей гостиницы в частную собственность, а затем — в муниципальную, упоминается Вячеслав Гайзер.

- На тот момент я был убежден совершенно точно в этом. Сейчас — я не знаю.