Наталья Чистякова из Сыктывкара переехала в Санкт-Петербург. После получения диплома она устроилась на «Мельницу» — студию, которую малыши знают по «Лунтику» и «Барбоскиным», а взрослые — по мультфильмам о богатырях. О работе в сфере анимации и о дальнейшей жизни в Гонконге она рассказала БНК.

Фото предоставлены Натальей Чистяковой

— Когда вы решились на переезд?

— Я родилась в Сыктывкаре, провела там все детство, школу и три курса универа. Летом мама раз в два года возила меня на юг, пару раз мы ездили в гости к дальним родственникам в Питер. Но вообще, конечно, выросла и сформировалась я как личность в Сыктывкаре. А переехала 11 лет назад.

— Тяжело дался переезд?

— Это были два месяца на подготовку к экзаменам и сами экзамены. Все это время я жила у двоюродной бабушки в Колпино.

Ездила одна из Колпино на Звенигородскую по полтора часа в одну сторону в автобусе. Это было самое жаркое лето за долгое время и в автобусах было очень душно: люди падали в обморок, открытых форточек было мало и они давали мало воздуха. Это было настоящее испытание на выносливость.

В таких же условиях проходили вступительные экзамены. Помещения с экзаменационными натюрмортами были маленькими, а абитуриентов много... Я как заходила на экзамен, так и стояла (или сидела) по несколько часов. В общем, процесс переезда в другой город был для меня сложным, но я справилась.

После поступления я уехала до конца лета домой и вернулась только в сентябре на учебу. Тогда же сняла свое первое жилье: это была половина комнаты с ребятами, с которыми мы дружим и сейчас.

— А где учились?

— Это был Северо-Западный институт печати. Вуз полностью заточен под печатников. Я училась на факультете книжной графики. У нас были хорошие преподаватели, некоторые преподавали и в академии художеств. Вообще мне многое дало общение со «старой школой». В СГУ, мне кажется, пытались ввести больше «мухинский» подход к рисунку, а наши преподаватели показали как наслаждаться линией и силуэтом. Это были настоящие «изящные искусства».

― После получения диплома вы сразу стали работать на «Мельнице»?

― На «Мельнице» я оказалась благодаря сокурснице. Она уже работала там аниматором. Однажды после учебы мы разговорились, и я пожаловалась, что уже полгода не могу найти нормальную работу. Сокурсница предложила попробоваться на прорисовку — это самая простая ступень из процесса анимации, она почти не требует особых навыков. Я обрадовалась и пошла пробоваться.

― Вы просто отправили портфолио и прошли собеседование?

― Не совсем так. Да, сначала я сбросила портфолио. Это были зарисовки людей, работы по анатомии, и даже какие-то персонажи. Следующим этапом был тест: нужно было прорисовать пример анимации на кальке. После успешного выполнения теста меня отправили сразу на «цинтик»: тогда компьютеры были на «Мельнице» не у всех, часть людей ещё прорисовывали по старинке, на кальке.

― Кем работали и чем занимались на студии?

— На «Мельницу» я пришла как прорисовщик. Затем я разобралась в системе работы, поняла, как строится анимация. После мне предложили пойти на анимационные курсы. Среди преподавателей курса был Константин Бронзит, который дважды номинировался на «Оскар» со своими короткометражками.

Мы должны были выбрать персонажа, нарисовать его, «поместив» в нелепые ситуации. А Константин Бронзит ходил и рассматривал наши «веселые картинки» и комментировал, у кого что плохо, у кого что хорошо. Это было забавно.

По совместительству мне предложили для проекта «Урфин Джюс» разрабатывать персонажей. Я выполнила задание, и стала помощником режиссера Дарины Шмидт. Кстати, Дарина — отличный специалист и родственница архитектора, который построил здание Национальной галереи Коми.

Я благополучно прошла у нее стажировку и сразу после курсов меня забрали в режиссерскую. Там я проработала довольно продолжительное время. После мы делали «Крепость: щитом и мечом», занимались лейаутами — это финальная часть препродакшна.

В лейаутах точно прорисовывается расстановка персонажей на местности, особенности и детали сцены. Мы отрисовывали режиссерские картинки из аниматика (анимированной раскадровки) до хорошего качества, чтобы аниматоры смогли работать дальше.

После я трудилась художником-лейаутистом в известных проектах про богатырей. Кроме того, я работала над мультфильмами про Ивана Царевича и Серого Волка, одной серией «Барбоскиных». Еще я помогала отрисовывать и собирать аниматики для «Лунтика».

— А какой проект стал последним для вас на «Мельнице»?

— «Три богатыря и морской царь». После него я ушла в декрет. Было немного обидно, потому что следующий мультфильм режиссировал Константин Бронзит, а мне очень хотелось с ним поработать. Во время декретного отпуска я уволилась.

— Как выстроен рабочий процесс на «Мельнице»?

— Сначала пишется сценарий. После идет препродакшн: разработка персонажей, создание аниматика, фонов, концептов, обкаток и лейаутов. Обкатка — это, проще говоря, план персонажей: вид фас, в профиль, сверху, листы с основными эмоциями.

Дальше — продакшн: доводятся до ума фоны, создается анимации (режиссер одобряет или не одобряет, объясняет, какую эмоцию у персонажа хочет видеть). Когда анимация одобрена, начинается прорисовка: из очень грубо набросанных персонажей, кривоватых и эмоциональных получаются красивые.

После прорисовка отдается чекеру, который проверяет, правильно ли все сделано. Позже работа переходит к заливщику. Дальше — постпродакшн, сборка готовых сцен и сведение звука.

— Были забавные случаи на работе?

— Это было самое начало моей работы на «Мельнице». Новая программа совершенно не хотела работать на моем компьютере, а был жесткий дедлайн: выяснилось, что аниматор неправильно поставил камеру и я должна была исправить очень сложную сцену. Сроки сдачи были чуть ли не завтра. Я, наверно, достала всех системных администраторов. В конце концов, я вызвала начальника, и он надо мной стоял — все работало. Как только он уходил, все «слетало». Ему приходилось снова заходить и стоять рядом со мной.

— «Мельница» была просто местом работы или стала чем-то большим в итоге?

― Я устроилась туда официально, когда мне был 21 год. Вообще было здорово, что я нашла работу на «Мельнице» сразу после вуза, потому что следующие восемь лет в моей жизни было много изменений, смены жилья, эмоциональных потрясений. Тогда только «Мельница» была оплотом стабильности. Однажды мне даже негде было жить и пришлось привезти часть моих книг на студию (коллеги были рады). Было очень тяжело, но там я обрела хороших друзей. Уже несколько лет как я ушла со студии, но друзья все так же со мной. Мы вместе работаем над другими проектами.

«Мельница» мне как профессионалу дала пространство для реализации и колоссальный опыт. Она помогла обрести рабочую среду. И там я встретилась с мужем. Студия много чем со мной поделилась.

— Почему решили уволиться?

— В декрете ко мне пришла работа со студии «Паровоз». Я отправила портфолио на московскую студию и мне дали серию. Так я ушла на вольные хлеба. После было несколько больших и малых проектов.

В то время мне прислали большой заказ — ролик на открытие шоу знаменитого певца Энди Лау в Гонконге. Когда я уже жила там, гуляла рядом с гигантским холлом, который стал стартовой площадкой для моего аниматика — это было удивительное ощущение. По Гонконгу ездили автобусы с рекламой шоу: на баннерах был кадр из моего аниматика.

— Мультипликаторы в Санкт-Петербурге — это маленькая тусовка или большое сообщество?

— Хорошие специалисты там знают друг друга через третьи руки. К большому проекту часто подключают друзей и знакомых — специалисты ручаются за тех, кого приводят. Люди помогают друг другу с работой, с производством. В одиночку в анимации ты не вытянешь ничего. Очень важно общаться и сохранять хорошие отношения.

— Гонконг. Как туда попали?

— В Гонконг пригласили моего супруга. Несмотря на сложности с коронавирусом мы смогли переехать всей семьей на остров Лама в трех километрах от Гонконга. Оттуда я работала по удаленке на свой международный проект, а муж — над мультфильмом одной частной студии.

Мир анимации в Гонконге устроен почти так же, как и у нас. Но есть и отличия. Гонконг — мультинациональный город-государство. На студии моего мужа 90 процентов людей были из Франции, Америки, Испании, Бразилии. После общения с ребятами там я поняла, что мне нравится работать на маленькие камерные студии, которые обладают высоким качеством производства и которым дают сложную работу с интересными задачами.

В Гонконге мне несколько раз предлагали преподавать. Но у меня маленький ребенок: няню нужно еще было найти, а детские сады тогда были закрыты. К тому же, если бы я согласилась, пришлось бы очень далеко ездить.

Интересное совпадение. Когда мы жили в Гонконге, мы подружились с удивительной журналисткой из Америки. Выяснилось, что в 2013 году она была в Сыктывкаре. Она ездила в Воркуту и там писала статье о ГУЛАГе. Было невероятно встретить на другой части планеты человека из Америки, который был в твоем родимом Сыктывкаре и в Воркуте.

— Какой проект в работе у вас сейчас?

— Сейчас я работаю над международным проектом, но разглашать подробности пока не могу. Надеюсь, что когда он выйдет, я буду с гордостью говорить друзьям: «Смотрите, я над ним работала».

— А о каких проектах мечтаете?

— Мне кажется, важно понять, чего ты хочешь от своего производства, четко сформулировать и тогда мироздание рано или поздно даст такой шанс. В конце прошлого года-начале этого мне пришло предложение сделать свой мультфильм. Ну, как свой: моя знакомая, писательница из Питера, нашла деньги на мультфильм — грант от государства. Я взялась за производство, написала сценарий. В скором времени должна появиться финальная версия мультфильма. Это была моя первая мечта — попробовать себя как режиссера, как супервайзера всего проекта. Это было сложно, это был «мультфильм выходного дня» помимо основной работы, но мы все вместе справились.

Вторая мечта была создать стимпанк-мультфильм. Мне кажется, сейчас я делаю проект, который отчасти связан с этим направлением. Так что мечты сбываются.