Следователи проверяют обстоятельства продажи квартиры многодетной сыктывкарки ― несмотря на погашенную ипотеку жилье выставили на торги. Проверку на контроль взял председатель Следственного комитета России Александр Бастрыкин. Это уже не первая попытка женщины вернуть квартиру ― ранее она неоднократно обращалась в суд.

Фото Виктора Бобыря

Так, согласно информации на сайте Эжвинского районного суда женщина просила суд признать действия приставов незаконными, а сделку по продаже квартиры ― ничтожной.

Суд установил, что сыктывкарка Ольга вместе с первым супругом оформили ипотеку для покупки квартиры в одном банке. После ухода мужа из семьи образовался долг, который «перекупил» второй банк — 290 тысяч рублей. Выкупивший закладную банк сначала направил заемщикам требование об оплате долга с процентами. Когда деньги на счет не поступили, банк обратился в Эжвинский горсуд.

Суд принял решение в пользу банка, обязав выплатить сыктывкарку и ее бывшего мужа более 323 тысяч рублей: 290 тысяч рублей задолженности, 13 тысяч рублей процентов, неустойку в 20 тысяч рублей, расходы по уплате пошлины в размере более 14 тысяч рублей ― всего более 337 тысяч рублей.

Также было обращено взыскание на предмет залога ― квартиру. Начальная продажная цена была установлена в 1 миллион 556 тысяч рублей. Жильцов по решению суда выселили без предоставления другого жилого помещения.

Получив исполнительные листы, банк обратился к судебному приставу, который возбудил исполнительное производство для обращения взыскания на квартиру. Пристав уведомил сыктывкарку о начале производства заказным письмом, что не противоречит закону. С учетом этой информации, а также того, что сведения о долгах публикуются в открытой базе приставов, суд пришел к выводу о том, что истец должна была знать о ходе исполнительного производства. Доказательств иного она в суде представить не смогла.

На возражения о цене, по которой квартиру выставили на продажу, суд сослался на подпункт 3.2 п.3 Методических рекомендаций по вопросам действий судебного пристава-исполнителя: согласно ему пристав определяет начальную цену заложенного имущества исходя из цены, указанной в исполнительном листе ― причем независимо от того, соответствует эта цена рыночной или нет.

На вопрос о том, почему пристав не уведомил сыктывкарку о составлении акта описи имущества, о наложении ареста на квартиру и о передаче на торги, суд снова сослался на закон. Действующим законодательством об исполнительном производстве, а также инструкцией по делопроизводству в Федеральной службе судебных приставов, не предусмотрено императивного требования о направлении должнику копий перечисленных постановлений судебного пристава заказной корреспонденцией с уведомлением ― есть открытая система, где отображается весь ход исполнительного производства.

Еще суд установил, что извещение о проведении торгов в соответствии с требованиями законодательства было опубликовано в газете «Коми му» и на сайте www.torgi.gov.ru. Согласно сведениям, предоставленным банком на дату торгов, заемщики оставались должны около 75 тысяч рублей.

Сведения о полном погашении долга попали к приставам уже после завершения торгов. Тогда же и было окончено производство. Суд нарушений не усмотрел, так как пристав не знал о погашении долга, а банк его не уведомил — у него нет такой обязанности.

Сделку суд ничтожной также не признал. Истец заявила, что заключенная по итогам торгов сделка по отчуждению квартиры является ничтожной, поскольку заключена с нарушением третьими лицами своих обязанностей, нарушает охраняемые законом права и интересы истца и иных лиц, имеющих право на пользование спорной квартирой. Между тем таких обстоятельств, которые могли бы являться основанием для признания торгов и заключенной на них сделки недействительными, суду не было представлено и в судебном заседании не было добыто. Кроме того, этот суд учел решение другого суда о выселении заемщиков из квартиры.

Сыктывкарка не смогла оспорить и пропуск сроков исковой давности. Действия или бездействие судебного пристава можно обжаловать в течение 10 дней, а довод истца о пропущенном сроке исковой давности из-за введенных в связи с коронавирусом ограничениях судом принят не был.

Поэтому этот суд сыктывкарка проиграла. Она неоднократно пыталась оспорить действия приставов, но и Эжвинский горсуд, и Верховный суд, и Третий кассационный суд пришли к одним и тем же выводами ― приставы действовали в рамках закона, поэтому их вины в произошедшем нет.