БНК продолжает знакомить читателей с героями-участниками СВО. В прошлом интервью мы рассказали об операторе БПЛА из Коми, сегодня на очереди Геннадий Романов, который в декабре прошлого года вернулся из зоны спецоперации. Там он получил опыт, новых товарищей и Орден Мужества. О том, что нужно соблюдать тем, кто только попал «за ленточку» и том, планирует ли он сам туда вернуться, мужчина рассказал в интервью нашему агентству.

Фото Виктора Бобыря

На СВО Геннадий Романов отправился добровольцем. За его спиной уже был опыт командировок в Чечню, служба в органах, так что мужчина знал, как подготовить себя к такому решению.

- Единственное – я хотел застать то, как мои дети пойдут в первый класс. У меня тройняшки. Вот они пошли в школу, и я с чистой совестью подписал контракт. Прошел подготовку, меня назначили командиром взвода.

- Какую задачу выполняли?

- Огневую поддержку. По сути, был стрелком. Служил в ЛНР на Харьковском направлении. Это уже после того, как часть территории досталась врагу. Мы держали позиции, чтобы он не прорвался дальше. Даже попали в окружение однажды со взводом. К нам ротный прорвался на «Урале», проехал сперва за взводом, который чуть дальше стоял, потом за нами. Кричит, мол, все в машину, мы в окружении. Парни взяли с собой БК (боекомплект) оперативно, заскочили в «Урал», чуть ли не напролом поехали по дороге – хохлы даже не ожидали такого, мы без единого выстрела проскочили.

- Какая самая тяжелая задача была за службу?

- Задачу… Противник пошел в атаку на важный перекресток. 2 танка, 2 БМД (боевая машина десанта), 4-5 «Уралов» с личным составом. Нам нужно было выбить его с этого участка. Я тогда мысленно и не только со всеми попрощался, в том числе и с семьей. Но свою задачу мы выполнили. Один танк сожгли, второй враг бросил, БМД тоже бросил…Экипажи машин были уничтожены. Всего человек 50-60 у врага там осталось лежать. Остальные скрылись в лесополосе.

- А ваши потери?

- Мой взвод без потерь. Мы грамотно смогли расположиться, вели перекрестный огонь. А так у меня за всю службу со взвода были только «трехсотые» (раненые) - шесть человек. Себя в их число не включаю, у меня только контузия была.

- Как получили?

- Попал под минометный обстрел. Там уже на вторую неделю ты на самом деле понимаешь, куда упадет снаряд. Я чуть-чуть не добежал до нормального окопа, пришлось прыгнуть в небольшой. Удар пришелся в бруствер, взрыв… У меня на спине был ранец от «Ратника» - с гранатами, снарядами…Оказался весь нашпигован осколками. Меня товарищи, когда вытащили, думали, что задело, когда увидели этот ранец. Подняли на ноги…А я не чувствую, где верх, где низ, где право, где лево. Полностью потерянный. Несколько дней сослуживцы откачивали обезболом, да лежачим режимом. Потом нас перевели чуть назад, поближе к штабу – там медик и сказал мне, что надо было сразу к врачу обращаться, да поздно уже – думал, что смогу на ногах все перенести. В итоге сейчас правое ухо почти не слышит.

- А здесь уже обследование проходили?

- Конечно. Только там вся суть в том, что надо в течение пяти дней обращаться, тогда есть шанс, что спасешь полноценный слух. Здесь я уже, когда вернулся, обратился в республиканскую больницу, сперва отказали, потом приняли… Пролежал в ЛОР-отделении, вышел – чувствовал себя космонавтом, но все же слух полностью не вернулся. А мне тогда оставалась пара недель до дома, когда контузию получил.

- Сколько всего пробыли в зоне СВО?

- Почти три месяца. У нас был хороший взвод. Такая «северная команда» - ребята из Коми, Мурманска, Архангельска. Мы все вместе и ушли. Потому что приходят новые парни – ты от них не знаешь, что ждать. Это тяжело на самом деле.

- С сослуживцами связь поддерживаете?

- Конечно. С тем же ротным, например. Осенью снова поеду к нему – за «ленточку». Подпишу новый контракт. Мы со многими товарищами это обсудили, большая часть взвода вернется. Хотя кто-то уже нашел работу: кто по службе, кто по другим направлениям. Есть у меня товарищ один – позывной «Урса» - бывший десантник, гора мышц. Вот мы, когда хохла с перекрестка выбивали, он тоже со мной пошел. Я спросил его: «Зачем?» Ответил, что по-другому не может. Вот он, например, уже подписал контракт с Минобороны, но без отправки на СВО. Он как инструктор сейчас служит, готовит ребят.

- Не боитесь возвращаться?

- Нет. Самое главное для любого мужчины – перебороть страх. Меня и за спасение раненых их-под обстрела к награде представляли, но она где-то затерялась, наверное, уже и не придет…А надо было просто преодолеть эту боязнь. Я честно скажу: не многие отправятся спасать другого человека из-под обстрела. Я это понимаю, но сам всегда старался помочь другим.

- А какая награда есть?

- Орден Мужества. Уже здесь, в Сыктывкаре, его Владимир Уйба вручал.

- Вы говорите про сослуживцев, кто где устроился, а мы с Вами сейчас в здании Фонда «Защитников Отечества» находимся. Получается, тоже нашли рабочее место?

- Получается, что да. Позвонили мне, предложили здесь выйти на работу. Я долго думал, тем более, что пенсия у меня уже есть и неплохая. Но решил, что надо помочь людям. Здесь ведь часто приходят – то бойцы, то их родные. Оказываем посильную помощь. Жаль, что таких Фондов не было раньше. Грубо говоря, когда я вернулся с контузией в Сыктывкар, потратил бы куда меньше времени, чтобы получить лечение, если смотреть на конкретном примере.

- А какие сложности в работе?

- Работу надо еще отладить. Взаимодействие наладить. Хотя, сами поймите, много информации засекреченной. Кто, где служил, кто где был ранен. Бумажки нужны, доказательства, подтверждение. А время поджимает часто. Стараемся все это сами найти, чтобы оперативно помочь. Помогаем тут, помогаем со сбором гуманитарной помощи.

- Самостоятельно или с какой-то организацией?

- С Союзом добровольцев Донбасса. Я, когда мы еще обсуждали работу, сказал, что хочу видеть, что наша помощь доходит четко до адресата. Не выгружается где-то в Белгороде и потом не знаешь, что с ней, а вот прямо из рук в руки. В итоге, весной первую партию из двух машин возил лично. Тут спасибо и всем, кто помогал, и нашему пивзаводу за помощь в организации и сборе. Там у них, как я понял, ребят-сотрудников мобилизовали, им попросили передать личные посылки. Вот основной части наших бойцов мы все привезли…А до тех еще километров 100. Остановили, значит, местного жителя, мол, бать, а как добраться? По этой ли дороге? Говорит, что по этой. Только 30 километров будет плохая дорога, потом 50 – еще хуже, а остаток совсем нецензурное слово. Так в общем-то и было. Но посылки парням мы доставили.

- Какие эмоции у бойцов, когда им вот так привозят гуманитарку?

- Да самые положительные. Тем более, мы, например, возили прямо на передовую. Это не штаб…Это вот самый ад. Это ребята выходят из блиндажа – все чумазые, по уши в грязи и радуются как дети. А особенно радуются, когда помощь от своих, от земляков приходит. Это даже, знаете, особая гордость – малая Родина помнит и помогает.

- А письма часто присылают?

- Часто. И бойцы их любят. Особенно детские. Причем, неважно от кого – знаешь ты человека, или нет. Дети – чистые создания, искренние. Их письма, рисунки пропитаны любовью и даже самого сурового мужика там доводят до слез. Есть, конечно, циничные и равнодушные люди. Есть, куда без них. Но для большинства детские письма – это особая радость. У нас письмо сослуживцу так жизнь спасло. Настолько дорого было, что носил всегда с собой, куда бы ни пошел. Сорвался как-то с позиции, остановился, вспомнил, что не взял – вернулся назад. И в этот момент ровно по месту, где был, прилет.

- Что можете посоветовать тем парням, кто только планирует поехать в зону СВО?

- Не бояться. Страх нужно побеждать. Быть внимательным, смотреть под ноги – там снарядов разбросано сейчас на каждом углу. Например, как-то по нашему «Уралу» отработал танк противника – снаряд не долетел несколько метров – его впитала земля. Взрыва не было. И таких историй море. Обязательно слушаться своих командиров. Тот же наш ротный…Ему же 24 года – мне в сыновья приходится, но я слушался. И он десятки жизней спас. Хотя молодой парень. Обучил нас стрелять вообще из всего оружия, какое есть. У нас даже две «Иглы» (переносной зенитно-ракетный комплекс) было – и с них научились. Ты никогда не знаешь, что тебе пригодится. Ну и, конечно, никакого алкоголя. С этим все в войсках строго.