В начале следующего года могут начаться работы по реабилитации территорий с радиоактивным загрязнением в Ухтинском районе Коми. В поселке Водный с 1931 по 1956 годы действовал завод по производству радия, входивший в число крупнейших в мире. После этого на его бывших территориях остались зараженные участки. Проект по их реабилитации будет финансироваться за счет Федеральной целевой программы «Обеспечение ядерной и радиационной безопасности на 2008 год и на период до 2015 года», одно из направлений которой предполагает решение проблем с «советским радиоактивным наследием» в отдельных регионах. В работах по этой программе участвовали ученые Института биологии Коми научного центра Уральского отделения РАН. О том, когда ждать решения проблемы, корреспондент БНК поговорил с руководителем работ по обследованию радиационной обстановки на объектах бывшего радиевого производства, ведущим инженером Института биологии Коми НЦ УрО РАН Андреем Кичигиным. Долгое время он работал в отделе радиоэкологии, с 1986 по 1992 г. участвовал в экспедициях в районе Чернобыльской АЭС, с конца 1980-х гг. являлся участником всех работ по оценке радиационно-гигиенической обстановке в Водном.

Фото Юрия Кабанцева

Диалог с экспертом спровоцировал пост на сервисе «Блоги.БНК» ухтинского журналиста Натальи Крутских. В нем она описала страхи, свойственные местному населению: почему надо обязательно выбирать новое место для захоронения отходов, не станут ли привозить в Коми радиоактивный мусор со всей России, как это отразиться на экологии? Ответы на эти вопросы и дал Андрей Кичигин.

Из истории вопроса: первоначально радий добывали из радийсодержащих пластовых вод Ухтинского нефтяного месторождения, затем выделяли из привозных отходов урановой промышленности. При производстве радия образовывалось большое количество радиоактивных отходов, однако системы по обращению с ними за все время существования радиевого производства создано не было. В конце 1956 года выпуск радия был прекращен, так как повсеместное введение в практику искусственных радиоизотопов сделало его производство нерентабельным. В 1957 г. завод с рабочим поселком передан из «атомного» Министерства среднего машиностроения СССР в Министерство электротехнической промышленности СССР. Этот новый завод хорошо всем известен как Ухтинский электрокерамический завод «Прогресс».

- Какова роль ученых в оценке последствий деятельности завода по производству радия в поселке Водный?

- По поручению Совета министров Коми АССР в 1957 году, после закрытия радиевого завода, была сформирована группа ученых Коми филиала АН СССР для изучения обстановки, сложившейся на участках с радиоактивным загрязнением. Их отчет — это первый документ с описанием радиационной обстановки в окрестностях поселка Водный. В 1959 году в Коми филиале АН СССР была создана лаборатория радиобиологии, которая спустя три года вошла в состав вновь созданного Института биологии Коми филиала АН СССР. Сейчас это отдел радиоэкологии Института биологии Коми НЦ УрО РАН. Некоторые из загрязненных участков используются нами как радиоэкологические полигоны для изучения миграция естественных радионуклидов в окружающей среде, влияние радиоактивного загрязнения на популяции животных и растений. До начала 1990-х годов отдел радиоэкологии Института биологии Коми НЦ УрО РАН был единственной в Коми АССР организацией, обладающей квалифицированными кадрами и необходимым приборным обеспечением для радиационного контроля. Поэтому в этот период все работы по оценке радиационной обстановки на территории бывшего радиевого промысла, в том числе в поселке Водный, были выполнены силами сотрудников Института биологии.

- Когда появилось понимание того, что с загрязненными участками необходимо что-то делать?

- Этот вопрос бывший заведующий отделом радиоэкологии и директор Института биологии Таскаев Анатолий Иванович (он умер в 2010 году - БНК) поднимал еще в те времена, когда сам факт существования радиевого производства был государственной тайной. После закрытия радиевого завода осталось неприятное наследство: хвостохранилище с радиоактивными отходами на берегу реки, загрязненные территории двенадцати заводов по переработке воды, загрязненные территория и корпуса, унаследованные заводом «Прогресс», незаконные свалки радиоактивного мусора, радиоактивные пятна по поселку Водный и по обочинам дорог.

Хранилище радиоактивных отходов в Водном создавалось без проекта, без знаний особенности миграции радионуклидов в окружающей среде. Ну и просто это все происходило во время ГУЛАГа, когда требовалось решение любых проблем минимумом средств. Поэтому с теми отходами, которые получились при выработке радия, поступали просто: свозили их на берег реки Ухты и сбрасывали на склон береговой террасы. В документах, которые остались от производства, нигде не упоминается, где находится это место захоронения. Тогда видать уже осознали, что натворили что-то нехорошее и просто об этом молчали. Кроме этого хранилища, есть территория бывшего завода по переработке воды, где тоже остались загрязненные территории. Но есть и зоны, которые были загрязнены по недомыслию.

В 1960-х годах все это было приведено в относительный порядок. Причем финансирование работ по дезактивации, по словам директора завода «Прогресс» Волкова Николая Ефимовича, проводило Министерство среднего машиностроения. Можно было констатировать, что к началу 1970-х годов жители поселка уже не получали дополнительное облучение от повышенного гамма-фона. Однако поступление радионуклидов с загрязненных участков в окружающую среду, особенно их смыв в реки, продолжалось.

В 1990-х годах положение резко ухудшилось. Находящийся в состоянии банкротства завод «Прогресс» перестал контролировать загрязненные участки. Их ограждения разрушались. Местное население растаскивало загрязненный металлолом. С этого времени мы регулярно, по любым поводам, готовили тревожные материалы и направляли их в органы исполнительной власти Коми. Но все это уходило в пустоту. Но судя по всему, в правительстве тогда не было человека, который мог бы профессионально разобраться с этой проблемой. Продолжалось это до тех пор, пока на Комитет обеспечению мероприятий гражданской защиты Республики Коми не были возложены функции регионального центра федеральной система контроля и учета радиоактивных веществ и отходов. Таким образом, в исполнительной власти появился знающий и, самое главное, ответственный и неравнодушный специалист – Ирина Шевелева. Все материалы стали попадать к ней. И когда у нее представилась возможность выйти на Государственную корпорацию «Росатом», правопреемника Министерства среднего машиностроения. Тут выяснился неприятный факт – в ГК «Росатом» о существовании радиоактивного наследства в Республике Коми ничего неизвестно.

- Получается, что тогда государство устранилось от решения этой проблемы?

- Я допускаю, что в Министерство среднего машиностроения СССР, могла сложиться такая ситуация: организации давно нет и отчеты от нее не приходит, сам правопреемник не беспокоится, старые специалисты ушли на пенсию, а вновь пришедшие, из-за чрезвычайно строгого режима секретности в организации, не слышали о существовании опасного объекта. И поэтому получилось так, что эти участки и объекты забыли.

- Республика могла бы самостоятельно решить эту проблему?

- Не могла. Для республики это очень большие деньги.

Водный_радиоактивное загрязнение

- После этого мы и попали в программу «Обеспечение ядерной и радиационной безопасности на 2008 год и на период до 2015 года»?

- В 2008 году радиоактивно загрязненные территории в районе поселка были включены в перечень мероприятий этой Федеральной целевой программы. Мы и сами были приятно удивлены. Этот факт означает, что начались практические мероприятия по приведению их в безопасное состояние.

В начале Институт биологии в 2009-2011 гг. по заданию и под контролем Федерального государственного унитарного геологического предприятия по проведению специальных гидрогеологических и инженерно-геологических работ «Гидроспецгеология» провел работы по исследованию радиационной обстановки на объектах бывшего радиевого производства. На основе результатов этих работ Дирекция по ядерной и радиационной безопасности ГК «Росатом» выбрала концепцию реабилитации объектов бывшего радиевого производства, а ОАО «РАОПРОЕКТ» разработало под неё проект.

- Расскажите суть самого проекта. Что предполагается сделать с отходами?

По существующей классификации радиоактивных отходов, отходы бывшего радиевого производства относятся к твердым низкоактивным радиоактивным отходам, образованным специально сконцентрированными естественными радионуклидами. Это наименее опасный класс радиоактивных отходов. Такие отходы образуются при добыче и обогащении урановых и полиметаллических руд, производстве фосфорных удобрений, при очистке шахтных и карьерных вод, на предприятиях нефтегазового комплекса и пр. Кроме того, значительная часть отходов, которые придется удалять, по радиометрическим характеристикам к радиоактивным не относятся (в международной классификации для них существует термин «сверхнизкоактивные»). Для всех этих отходов (к сожалению – только для этих) существуют успешно реализованные технологии захоронения. Практически всегда их захоранивают на месте образования.

Согласно требованиям законодательства радиоактивные отходы, находящиеся в пределах населенных пунктов и охранных зон водных объектов, относятся к удаляемым отходам, т.е. подлежат переносу в пункты захоронения. Для захоронения предполагается создание пункта приповерхностного захоронения радиоактивных отходов (ПЗРО). Его планируемый объем достаточен для перезахоронения всех выявленных радиоактивных отходов бывшего радиевого производства. Однако на данном этапе предполагается сооружение только одной ячейки для захоронения радиоактивного грунта с территорий заводов №№ 1 и 7. Особое внимание к ним обусловлено тем, что они расположены непосредственно в поселке Водный.

Самый опасный объект, хранилище радиоактивных отходов на берегу р. Ухта предполагается законсервировать. Под эти термином предполагается сооружение инженерно-технических барьеров, препятствующих поступлению радионуклидов в окружающую среду. Кстати, без этих барьеров невозможно безопасное извлечение радиоактивных отходов для перезахоронения в пункт ПЗРО в будущем.

- Получается, что проблема радиоактивных загрязнений в Ухтинском районе до конца решена не будет.

- Важно понять, что Федеральная целевая программа ядерной и радиационной безопасности принята не потому, что в стране появились огромные деньги и стало возможным решать проблемы. Как раз все наоборот – нерешенность проблем с ядерным наследием, с накопленными радиоактивными отходами стала приносить реальные финансовые потери. Когда создавался ядерный щит, атомная энергетика, возникающие проблемы решались по принципу отложенных решений: то, на что не хватало сил, времени и средств, просто перекладывали на плечи последующих поколений. Построим атомный подводный флот, а способ их утилизации разработают спасенные от атомной угрозы потомки. Построим атомные электростанции, а безопасные технологии переработки облученного ядерного топлива разработаем позже. Но наступило будущее, страна развалилась, экономика обрушена. Выведенные из эксплуатации атомные субмарины ржавеют во фьордах Кольского полуострова и в бухтах Дальнего Востока. Бассейны выдержки на АЭС переполнены отработанными ТВЭЛ-ами (Тепловыделя́ющий элемент — главный конструктивный элемент активной зоны гетерогенного ядерного реактора). Озера на территории НПО «Маяк» переполнены жидкими радиоактивными отходами. И прочее, и прочее, и прочее… На самом деле, радиоактивные участки вокруг поселка Водный - это пыль, по сравнению с проблемами, какие есть в стране. Даже предлагаемый к реализации проект – это компромисс между экономическими возможностями государства и насущной необходимостью решения экологической проблемы.

- 18 апреля состоялись публичные слушания, на которых обсуждался вопрос перезахоронения радиоактивных отходов из поселка Водный. Как прошли эти слушания?

- Сейчас проект проходит государственную экологическую экспертизу. И те общественные слушания, которые прошли 18 апреля в Ухте, - их обязательный этап.

Жители поселка Водный поддержали этот проект. Они знали, что работы ведутся давно: мы проводили обследование территории уже три года. Когда мы там работали, это всегда было заметно. При этом мы не скрывали, какие работы проводим. С общественными организациями на слушаниях проблем также не возникло. На слушаниях были представители «Комитета спасения Печоры», с одним из активистов которого Александром Копейкиным мне приходилось сталкиваться по роду деятельности. Когда проводились экологическая экспертиза и общественные слушания по строительству глиноземного завода, мы были оппонентами. Дело в том, что в бокситах повышенное содержание тория-232. В этот раз он оказался сторонником нашего проекта и замечания не высказал. Его мнение очень весомое, так как он доктор геолого-минералогических наук, профессор ГОУ ВПО «Ухтинский государственный технический университет», участник ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС аварии, бывший руководитель оперативной группы геологов Министерства геологии СССР. В зоне аварии ЧАЭС эта группа занималась обустройством и перезахоронением хранилищ радиоактивных отходов, в спешке созданных в 1986 году в острый период аварии. Оппонентом ОАО «РАОПРОЕКТ» был профессионал, специалист, имеющий практический опыт таких работ!

- Если у специалистов практически не было замечаний к проекту, у простых жителей возникли вопросы.

- У специалистов была возможность ознакомиться с проектом детально. Но на слушаниях присутствовали и обычные люди, обыватели. Насколько я понял, больше всего возражений и замечаний было от жителей поселка Шудаяг. Рискну предположить, что у них напряженные отношения с администрацией города. А тут они узнают, что недалеко будет создано хранилище радиоактивных отходов. Поэтому у них возникло неприятие этого проекта.

- Какое из замечаний было самым серьезным?

- Выбор места расположения пункта захоронения радиоактивных отходов (ПЗРО). Это территория бывшего завода №10, который расположен примерно на равном удалении от поселков Ярега, Водный и Шудаяг. Были предложения о перезахоронении радиоактивных отходов подальше от Ухты и её поселков, в какой-нибудь безлюдной местности.

При выборе концепции реабилитации объектов бывшего радиевого производства были рассчитана стоимость различных ее вариантов. Самым радикальным был вариант, включающий полную выемку отходов с хранилище радиоактивных отходов, с территорий заводов №№ 1 и 7 и передачу их на захоронение на предприятиях РосРАО (ранее их называли спецкомбинаты «Радон»). Ближайшие из них находятся под Санк-Петербургом, Нижним-Новгородом и Казанью. Стоимость реализации этого варианта более двух миллиардов рублей – в два раза выше перезахоронения всех этих отходов в пункте ПЗРО в районе завода № 10. Причем для перезахоронения радиоактивных отходов в отдаленной безлюдной местности необходимо построить не только пункт ПЗРО, но и всю инфраструктуру – от дорог до жилья для обслуживающего персонала. А затем – везти туда отходы по трассам федерального назначения. Так что отходы бывшего радиевого производства останутся в пределах Ухтинского района. При наличии подходящих геологических условий твердые низкоактивные радиоактивные отходы из естественных радионуклидов во всем мире захоранивают на месте образования..

Что касается площадки в районе завода № 10 – если посмотреть окрестности Ухты, то мест, подходящих для захоронения радиоактивных отходов, отвечающих нормативным требованиям, немного. По совокупности многих факторов: отсутствие опасных природных явлений, подходящие геологические условия, транспортная доступность и оптимизация перевозок РАО, близость производственных инфраструктур и удаленность от населенных пунктов, отсутствие уникальных природных объектов и месторождений природных ископаемых, возможность охраны и обслуживания и пр. и пр., выбранное местоположение является оптимальным.

Для меня, как эколога, это место примечательно тем, что это уже нарушенная территория – бывшая промплощадка самого мощного на Водном промысле завода по переработке воды.

- Еще были замечания?

- Опасаются, что кроме отходов бывшего радиевого производства на пункт ПЗРО будут свозить отходы со всей страны. Такое опасение на слушаниях в президиуме в Госсовете Коми 27 апреля 2012 года высказала даже Марина Истиховская (тогда она была председателем Госсовета - БНК).

Инженерно-технические барьеры пункта ПЗРО проектируются по отходы определенного радионуклидного и химического состава. Эти данные затем будут указаны в паспорте объекта. Национальный оператор, которому будет передан этот объект, обязан строго их придерживаться. И эта обязанность «подкреплена» статьей 220 Уголовного кодекса «Незаконное обращение с ядерными материалами или радиоактивными веществами». А так же жестким контролем. Кому приходилось иметь дело с Федеральной службой по экологическому, технологическому и атомному надзору – могут это подтвердить.

- Свое видение ситуации в блоге на БНК изложила ухтинский журналист Наталья Крутских. Вы критически отозвались о ее тексте, так как это во многом было мнение обывателя. Как подобное муссирование ситуации в прессе может повлиять на исполнение программы?

- Самое серьезное из возможных последствий – торможение практической реализации проекта. При этом проект очень быстро устаревает: буквально год прошел, уже другие цены. А это значит, что надо пересчитывать всю финансово-экономическую часть. То же самое, если будут вноситься изменения в проект, связанные с местом выбора места захоронения радиоактивных отходов, их транспортировкой, что потребует дополнительные средства. И люди, принимающие решения, могут сказать: «Республика Коми отказывается от реализации проекта! Отлично, на сэкономленные деньги мы «выпилим» реактор из еще одной подводной лодки или получше укроем озеро Карачай на НПО «Маяк». А ухтинцам останется гордиться, что на их территории есть первая в СССР радиоактивная свалка!

- Когда планируется начало работ по проекту?

- В конце этого года или в начале следующего. Дальше будет практическая реализация. Если все будет без срывов, то в начале следующего года должны начаться практические работы.