Из блогов: «Новый политический стиль Вячеслава Гайзера: уничтожение местного самоуправления?»
Главный либерал Коми, лидер «Правого дела» Евгений Вологин видит в недавнем аресте главы Княжпогостского района Виктора Попова штрихи «нового политического стиля Гайзера». Предлагаем читателям БНК обсудить пост Вологина, который он разместил на платформе «Блоги.БНК».
Фото Юрия Кабанцева
«На прошлой неделе в республике произошло довольно заметное событие, которое способно повлиять на изменение республиканской политической стилистики, ну, или внести в неё некоторые коррективы. Я имею в виду арест В.Попова – бывшего главы Княжпогоста.
То, что ему инкриминируют целый ряд нарушений, в том числе коррупционные дела, похоже, никого не удивляет. То, что не удивляет, – понятно, поскольку если не ко всем, то к очень многим руководителям администраций районов можно предъявить схожие обвинения. Дело не в этом.
Дело в том, что накануне выборов главы республики В.М.Гайзер сурово и энергично меняет стиль своего руководства, вернее, задействует в своём политическом стиле элементы, имевшиеся в нём, но пока не использованные. Я имею в виду прямое жёсткое давление на неугодных с помощью «органов». Как выясняется – В.М.Гайзер – руководитель, которому антикоррупционный популизм совсем не чужд. Если кто-то посчитал, что нынешний глава – это такой интеллигентный, мягкий, утончённый человек, то он отнюдь не ошибся. Но для меня, как человека давно наблюдающего за Гайзером, понятно, что перечисленные качества лишь часть его действительно многогранной натуры. Он сколь интеллигентен, столь и принципиален в отстаивании своей, может, даже и непопулярной позиции, он не популист, но стратегически мыслящий руководитель, которому популизм не просто чужд, но и неприятен внутренне, поскольку популизм всегда связан с враньём и обманом многих людей – ответственный политик и просто порядочный человек такого позволить себе не может. Он сколь мягок, столь и непреклонен в стремлении реализовать свою волю, причём трудности и растущее сопротивление его только раззадоривают. Его утончённость не мешает ему быть смертельно опасным практически для любого оппонента политическим бойцом, нацеленным только на победу и готовым вытерпеть ради её достижения многое.
Используя тему коррупции, Гайзер и его команда уничтожают местную вольницу, так сказать, местное самоуправление. Впрочем, до чего такое «самоуправление» может дойти, ясно на примере того же Попова. В.Попов вроде как первый, но явно не последний из могикан, в чём я уверен. Следующим может быть и Перепаденко, и Махмудов, и Норкин, и Курсаков. По всем этим гражданам уже выписаны некие определённые чёрные метки. И это, судя по всему, далеко не весь список. При этом почерк республиканской власти становится типичным и предсказуемым с учётом возможной специфики муниципальной действительности – сначала управленческие претензии, потом уголовные дела. Видимо, долго разговаривать с муниципалами губернатору надоело, и он намерен на полную использовать имеющиеся у него ресурсы воздействия на ситуацию.
Как сказал известно кто – никто не без греха, кроме Отца нашего Небесного. Прекрасно это понимая и зная грехи собственных муниципалов, Гайзер использует их как для наведения порядка, так и для демонстрации силы. Теперь он открыто не чурается жёсткости и даже жестокости по отношению к чиновникам. Старика Попова, правившего словно среднеазиатский бай железной рукой Княжпогостом почти 20 лет, скрутили за неделю. Теперь в этот улус поставят не политика, а безгласного функционера, который будет неукоснительно выполнять поручения администрации.
Судя по всему, демонстративные аресты силовиками местных чиновников это новый общефедеральный политический трэнд. Мне лично арест Попова очень сильно напомнил арест Амирова. Для меня ясно, что «казус Попова» - это сигнал всем, и далеко не только муниципалам, что ради общего дела обустройства страны надо сидеть ровно и глазами громко не хлопать. То есть, занимать конструктивную позицию и правильно молиться. Для тех, кто тупой или глухой или был в отъезде, советую посмотреть на политический труп Виктора Попова, который не без некоторого намёка болтается на ветру и вороны уже выклевали ему глаза.
Ну а жизнь в республике развивается своим чередом, заданным её руководством. Правда, теперь власть не распределена, фактически нет никакого местного самоуправления, в районах нет никакой самостоятельности, во всяком случае политической. И власть не желает голоса с мест, если они исходят от чиновников. Республиканская власть теперь знает и «лучше», и «наперед» местных чиновников. Ну а если и понадобится голос с мест, то можно организовать «общение с народом».
Хорошо это или плохо – ответить непросто. С одной стороны, наведение порядка просто необходимо, и это на Руси всегда было прерогативой вышестоящей власти. С другой стороны, ничего позитивного в этом я не вижу, ибо помню, как управлялась страна в советские времена, абсолютно централизованно и не гибко, как Госплан определял все – от количества заводов до чуть ли не количества пар галош на человека. Видимо, к такой же схеме мы возвращаемся и сегодня».
Комментарии (59)
Уважаемый Евгений Анатольевич, ну не надо путать пряное с пресным. Вольница чиновников, это одно, а местное самоуправление, это другое.
Закатав в острог одного из глав районов власть никак не уничтожит местное самоуправление. Хотя факты его уничтожения месчтной властью мы имеем на лицо.
Так в 2006 г. был ликвидирован Эжвинский район, т.е был ликвидирован Совет района и избираемый Глава, и Эжва стала просто придатком Сыктывкара.
Вот это реальное уничтожение местного самоуправления. Но ни Вы, никто другой из ОП РК не возразил против этого. Нет, вру, был один Это я, но именно Вы проголосовали против обсуждения этого беспредела в отношении Эжвы в Общественной палате, когда я хотел эту тему вынести на круглый стол.
Более того, Вы дважды не дали обсудить тему возврата Эжве местного самоуправления, а значит и самостоятельного бюджета, который в пять раз больше, чем Эжве сейчас выделяется.
И вдруг сейчас Вы шумите о том, что Гайзер и его команда уничтожают местное самоуправление тем, что один из руководителей арестован!
Двойные стандарты, Анатольевич.
Да, к стати, явная примета, если Вы так смело наехали на Главу и его команду, значит слухи о его отставке имеют основание...)))))
Убогенькая система регионального управления, одолеваемая и разъедаемая комплексом большой коми-деревни, облачённой в "столичную мантию", с заметной чехардой и шатаниями из крайности в крайность на муниципальном уровне как в делах, так и в персоналиях, ранжированных под ветхозаветные буквы "ЕР", не в состоянии что-либо изменить в лучшую сторону, хоть с Гайзером, хоть без него.
Слишком уж много в стране развелось всякой сволочи,
выучившейся выговаривать правильные словеса,
чтобы занять своё местомздоимство.
В.М. тогда "попал", и теперь его прихлебатели пытаются "утопить" его спасая себя. Очень жаль, что такому толковому и грамотному руководителю "ПОВЕЗЛО" с таким отребьем. Неужели его уйдут, а нижестоящие пройдохи опять останутся. А наведением порядка конечно здесь и не пахнет, скорее борьба за выживание.
А может это посто сигнал, что хватит ВОРОВАТЬ! Хватит , прикрываясь благом народа, набивать свою мошну?! Пора главам начать работать для и на благо жителей?! Гайзер может понял, для чего его народ избрал?! А Вологин до сих пор старается влезть в кормушку?!
Что же касается "хватит ВОРОВАТЬ", то властей предержащим не "сигналить" надо, а власть применять. Но с применением этой самой власти, в смысле силы, что-то не совсем понятное происходит, включая эпизод с Поповым. Что он за величина такая и что у него за дела такие масштабные, что его заарестовывали люди из ФСБ?
Только ли для того чтобы детплощадки строить да дороги из песка на гранты засыпать?
Возможно после укрепления ТОСов просто сольют и все ныне существующие администрации поселений и муниципалитетов ...
Вот Е.Вологин пишет: "...к очень многим руководителям администраций районов можно предъявить схожие обвинения. Дело не в этом".
А додумываем мы: "Потенциальные обвиняемые в мздоимстве пока могут продолжать управлять муниципалитетами, поскольку "дело не в этом", а в суровой и энергичной смене Главой стиля руководства перед выборами".
Если бы не выборы, то и не было бы никаких
"правоохранительных шевелений" в Коми!?
А есть ли вообще предел у цинизма!?
С тамошними дегенератами надо срочно что-то делать...
За это Лев произвел его в майорский чин и, в виде временной меры, послал в дальний лес, вроде как воеводой, внутренних супостатов усмирять.
Узнала лесная челядь, что майор к ним в лес едет, и задумалась. Такая в ту пору вольница между лесными мужиками шла, что всякий по-своему норовил. Звери - рыскали, птицы - летали, насекомые - ползали; а в ногу никто маршировать не хотел. Понимали мужики, что их за это не похвалят, но сами собой остепениться уж не могли. "Вот ужо приедет майор, - говорили они, - засыплет он нам - тогда мы и узнаем, как Кузькину тещу зовут!"
И точно: не успели мужики оглянуться, а Топтыгин уж тут как тут. Прибежал он на воеводство ранним утром, в самый Михайлов день, и сейчас же решил: "Быть назавтра кровопролитию". Что заставило его принять такое решение - неизвестно: ибо он, собственно говоря, не был зол, а так, скотина.
И непременно бы он свой план выполнил, если бы лукавый его не попутал.
Дело в том, что, в ожидании кровопролития, задумал Топтыгин именины свои отпраздновать. Купил ведро водки и напился в одиночку пьян. А так как берлоги он для себя еще не выстроил, то пришлось ему, пьяному, среди полянки спать лечь. Улегся и захрапел, а под утро, как на грех, случилось мимо той полянки лететь Чижику. Особенный это был Чижик, умный: и ведерко таскать умел, и спеть, по нужде, за канарейку мог. Все птицы, глядя на него, радовались, говорили: "Увидите, что наш Чижик со временем поноску носить будет!" Даже до Льва об его уме слух дошел, и не раз он Ослу говаривал (Осел в ту пору у него в советах за мудреца слыл): "Хоть одним бы ухом послушал, как Чижик у меня в когтях петь будет!"
Но как ни умен был Чижик, а тут не догадался. Думал, что гнилой чурбан на поляне валяется, сел на медведя и запел. А у Топтыгина сон тонок. Чует он, что по туше у него кто-то прыгает, и думает: "Беспременно это должен быть внутренний супостат!"
- Кто там бездельным обычаем по воеводской туше прыгает? - рявкнул он, наконец.
Улететь бы Чижику надо, а он и тут не догадался. Сидит себе да дивится: чурбан заговорил! Ну, натурально, майор не стерпел: сгреб грубияна в лапу, да, не рассмотревши с похмелья, взял и съел.
Съесть-то съел, да съевши спохватился: "Что такое я съел? И какой же это супостат, от которого даже на зубах ничего не осталось?" Думал-думал, но ничего, скотина, не выдумал. Съел - только и всего. И никаким родом этого глупого дела поправить нельзя. Потому что, ежели даже самую невинную птицу сожрать, то и она точно так же в майорском брюхе сгниет, как и самая преступная.
- Зачем я его съел? - допрашивал сам себя Топтыгин, - меня Лев, посылаючи сюда, предупреждал: "Делай знатные дела, от бездельных же стерегись!" - а я, с первого же шага, чижей глотать вздумал! Ну, да ничего! первый блин всегда комом! Хорошо, что, по раннему времени, никто дурачества моего не видал.
Увы! не знал, видно, Топтыгин, что в сфере административной деятельности первая-то ошибка и есть самая фатальная. Что, давши с самого начала административному бегу направление вкось, оно впоследствии все больше и больше будет отдалять его от прямой линии...
И точно, не успел он успокоиться на мысли, что никто его дурачества не видел, как слышит, что скворка ему с соседней березы кричит:
- Дурак! его прислали к одному знаменателю нас приводить, а он Чижика съел!
Взбеленился майор; полез за скворцом на березу, а скворец, не будь глуп, на другую перепорхнул. Медведь - на другую, а скворка - опять на первую. Лазил-лазил майор, мочи нет измучился. А глядя на скворца, и ворона осмелилась:
- Вот так скотина! добрые люди кровопролитиев от него ждали, а он Чижика съел!
Он - за вороной, ан из-за куста заинька выпрыгнул:
- Бурбон стоеросовый! Чижика съел!
Комар из-за тридевять земель прилетел:
- Risum teneatis, amici! [Возможно ли не рассмеяться, друзья! (лат.), из послания Горация Пизону и его сыновьям ("Наука поэзии")] Чижика съел!
Лягушка в болоте квакнула:
- Олух царя небесного! Чижика съел!
Словом сказать, и смешно, и обидно. Тычется майор то в одну, то в другую сторону, хочет насмешников переловить, и все мимо. И что больше старается, то у него глупее выходит. Не прошло и часу, как в лесу уж все, от мала до велика, знали, что Топтыгин-майор Чижика съел. Весь лес вознегодовал. Не того от нового воеводы ждали. Думали, что он дебри и болота блеском кровопролитий воспрославит, а он на-тко что сделал! И куда ни направит Михаиле Иваныч свой путь, везде по сторонам словно стон стоит: "Дурень ты, дурень! Чижика съел!"
Заметался Топтыгин, благим матом взревел. Только однажды в жизни с ним нечто подобное случилось. Выгнали его в ту пору из берлоги и напустили стаю шавок - так и впились, собачьи дети, и в уши, и в загривок, и под хвост! Вот так уж подлинно он смерть в глаза видел! Однако все-таки кой-как отбоярился: штук с десяток шавок перекалечил, а от остальных утек. А теперь и утечь некуда. Всякий куст, всякое дерево, всякая кочка, словно живые, дразнятся, а он - слушай! Филин, уж на что глупая птица, а и тот, наслышавшись от других, по ночам ухает: "Дурак! Чижика съел!"
Но что всего важнее: не только он сам унижение терпит, но видит, что и начальственный авторитет в самом своем принципе с каждым днем все больше да больше умаляется. Того гляди, и в соседние трущобы слух пройдет, и там его на смех подымут!
Удивительно, как иногда причины самые ничтожные к самым серьезным последствиям приводят. Маленькая птица Чижик, а такому, можно сказать, стервятнику репутацию навек изгадил! Покуда не съел его майор, никому и на мысль не приходило сказать, что Топтыгин дурак. Все говорили: "Ваше степенство! вы - наши отцы, мы - ваши дети!" Все знали, что сам Осел за него перед Львом предстательствует, а уж если Осел кого ценит - стало быть, он того стоит. И вот, благодаря какой-то ничтожнейшей административной ошибке, всем сразу открылось. У всех словно само собой с языка слетело: "Дурак! Чижика съел!" Все равно, как если б кто бедного крохотного гимназистика педагогическими мерами до самоубийства довел... Но нет, и это не так, потому что довести гимназистика до самоубийства - это уж не срамное злодейство, а самое настоящее, к которому, пожалуй, прислушается и История... Но... Чижик! скажите на милость! Чижик! "Этакая ведь, братцы, уморушка!" - крикнули хором воробьи, ежи и лягушки.
Сначала о поступке Топтыгина говорили с негодованием (за родную трущобу стыдно); потом стали дразниться; сначала дразнили окольные, потом начали вторить и дальние; сначала птицы, потом лягушки, комары, мухи. Все болото, весь лес.
- Так вот оно, общественное-то мнение что значит! - тужил Топтыгин, утирая лапой обшарпанное в кустах рыло, - а потом, пожалуй, и на скрижали Истории попадешь... с Чижиком!
А История такое большое дело, что и Топтыгин, при упоминовении об ней, задумывался. Сам по себе, он знал об ней очень смутно, но от Осла слыхал, что даже Лев ее боится: "Не хорошо, говорит, в зверином образе на скрижали попасть!" История только отменнейшие кровопролития ценит, а о малых упоминает с оплеванием. Вот если б он, для начала, стадо коров перерезал, целую деревню воровством обездолил или избу у полесовщика по бревну раскатал - ну, тогда История... а впрочем, наплевать бы тогда на Историю! Главное, Осел бы тогда ему лестное письмо написал! А теперь, смотрите-ка! - съел Чижика и тем себя воспрославил! Из-за тысячи верст прискакал, сколько прогонов и порционов извел - и первым делом Чижика съел... ах! Мальчишки на школьных скамьях будут знать! И дикий тунгуз, и сын степей калмык - все будут говорить: "Майора Топтыгина послали супостата покорить, а он, вместо того. Чижика съел!" Ведь у него, у майора, у самого дети в гимназию ходят! До сих пор их майорскими детьми величали, а напредки проходу им школяры не дадут, будут кричать: "Чижика съел! Чижика съел!" Сколько потребуется генеральных крозопролитиев учинить, чтоб экую пакость загладить! Сколько народу ограбить, разорить, загубить!
Проклятое то время, которое с помощью крупных злодеяний цитадель общественного благоустройства сооружает, но срамное, срамное, тысячекратно срамное то время, которое той же цели мнит достигнуть с помощью злодеяний срамных и малых!
Мечется Топтыгин, ночей не спит, докладов не принимает, все об одном думает: "Ах, что-то Осел об моей майорской проказе скажет!"
И вдруг, словно сон в руку, предписание от Осла: "До сведения его высокостепенства господина Льва дошло, что вы внутренних врагов не усмирили, а Чижика съели - правда ли?"
Пришлось сознаваться. Покаялся Топтыгин, написал рапорт и ждет. Разумеется, никакого иного ответа и быть не могло, кроме одного: "Дурак! Чижика съел!" Но частным образом Осел дал виноватому знать (Медведь-то ему кадочку с медом в презент при рапорте отослал): "Непременно вам нужно особливое кровопролитие учинить, дабы гнусное оное впечатление истребить..."
- Коли за этим дело стало, так я еще репутацию свою поправлю! - молвил Михаиле Иваныч и сейчас же напал на стадо баранов и всех до единого перерезал. Потом бабу в малиннике поймал и лукошко с малиной отнял. Потом стал корни и нити разыскивать, да кстати целый лес основ выворотил. Наконец забрался ночью в типографию, станки разбил, шрифт смешал, а произведения ума человеческого в отхожую яму свалил.
Сделавши все это, сел, с***н сын, на корточки и ждет поощрения.
Однако ожидания его не сбылись.
Хотя Осел, воспользовавшись первым же случаем, подвиги Топтыгина в лучшем виде расписал, но Лев не только не наградил его, но собственнолапно на Ословом докладе сбоку нацарапал: "Не верю, штоп сей офицер храбр был; ибо это тот самый Таптыгин, который маво Любимова Чижика сиел!"
И приказал отчислить его по инфантерии.
Так и остался Топтыгин 1-й майором навек. А если б он прямо с типографий начал - быть бы ему теперь генералом.
Со знанием дела, объективно и без ёрничания...
quodcumque infundis acescit -
В грязный сосуд что ни влей,
оно непременно прокиснет".
"Сосуд" надо менять, тогда и содержимое будет
хорошим и, если хотите, добропорядочным...