Маленькая семейная история о Великой Отечественной войны
Я с детства помню историю, которую рассказывала моя Мама, когда ее отец Николай Артемович 1894 г. р. и брат Андрей 1922 г. р. получив повестки пошли пешком в военкомат Толочина ( Белоруссия ) это около 20 км от их деревни-прибыв к месту, никого не застали - поскольку военкомат эвакуировался. Возвращаясь назад-выходя из леса наткнулись на колону фашистских мотоциклистов, которые дали очередь убив дядю и тяжело ранив деда. Мама говорила, что помнит когда хоронили брата в их доме останавливались наши когда отступали. Тогда ведь в начале войны такая каша была-то фашисты, то наши… Дядю похоронили, деда выходили и только в 1944 году он смог встать в строй Красной Армии. Принимал участие во взятии Кёнигсберга где был снова тяжело ранен, после чего был демобилизован . И только несколько лет тому назад стало известно, что эта наша семейная история благодаря усердным поискам А. Шнайдера стала вдохновением и произвела впечатление на поэта К. Симонова, который и был свидетелем горя нашей семьи, что и побудило написать знаменитое произведение.
Книга Анатолия Шнейдера “Синеокая Толочинщина”, вышедшая в печать в начале 2009 года.
Выдержки из этой книги
Деревня Тростянка - Родина моей Мамы Ивановой (девичья фамилия) Нины Николаевны 13.01.31 г. - 04.09.2011 г.
. Стал перечитывать произведения К. Симонова о войне, его военную лирику. Читая стихотворение «Ты помнишь, Алеша…», задумался над географией истории событий, скрытых за строкой «Ты помнишь, Алеша, изба под Борисовом…». После внимательного изучения книги К. Симонова «Разные дни войны» и ответа писателя на мое письмо с просьбой поведать об истории написания стихотворения, стало ясно, что деревенька эта находилась не под Борисовом, а под Толочином. Подтвердил версию и А. Сурков, которому посвящено стихотворение: «Попали мы в город Толочин. Здесь под Толочином, в деревне все и происходило, о чем написано в этом стихотворении. Не под Борисовом, а под Толочином. Старуха и дед действительно были, ( от себя - мой прадед и прабабушка, сохранилось поныне старое фото прадеда, где он чётко соответствует описанию поэта) а «бесконечных злых дождей», признаться, не было. Стояло знойное лето, дико, невыносимо знойное. И все же в поэзии это вполне правомерно, ибо не противоречит справедливости истинной, большой, а не календарной…».
Но оставался открытым вопрос, в какую именно деревеньку у самой автомагистрали Минск-Москва заскочил на пару часов во время тяжелого летнего отступления 1941 года поэт со своим товарищем. Помог напасть на верный след мой приятель, однокашник по Оршанскому железнодорожному техникуму, уроженец д. Тростянка А. П. Плескачев. Он припомнил, что в 1941 году у жительницы деревни Тростянка Ивановой ( от себя-моя бабушка) немцы убили сына. Первое мое впечатление было, что это простое совпадение. Но в книге «Памяць. Талачынскі раён» на странице 365, где речь идет о погибших жителях деревни Тростянка, удалось отыскать строчки: «Иванов Андрей Николаевич, (от себя-родной брат моей мамы Нины Николаевны, мой родной дядя) родился в 1922 году, погиб 6 июля 1941 года.» С этого времени стало ясно, что «изба под Борисовом» была в д. Тростянка Славновского сельсовета Толочинского района, которая кровью и жизнью своего односельчанина вписана в историю знаменитых строк «Ты помнишь, Алеша: изба под Борисовом,
По мертвому плачущий девичий крик, ( от себя-похороны дяди)
Седая старуха (от себя-моя прабабушка) в салопчике плисовом,
Весь в белом, как на смерть одетый, старик. (от себя-мой прадед)
Ну что им сказать, чем утешить могли мы их?
Но, горе поняв своим бабьим чутьем,
Ты помнишь, старуха (от себя-моя прабабушка) сказала: - Родимые,
Покуда идите, мы вас подождем...

Сегодня в первых рядах ряженые прошлись. Лет по 70 им. Стыдно.

иди, прочисти дырочку для клизмы... ссссучара гнойный.