В марте «Сноб» отправил Гайзеру письмо в СИЗО «Лефортово» и попросил ответить на вопросы, почему глава региона, занявший одно из лидирующих мест в национальном рейтинге, стал фигурантом уголовного дела и какие выводы из этой истории следует сделать другим губернаторам и главам республик. Письмо экс-главы Коми пришло в редакцию в мае, и она публикует его ответы.

Фото Евгения Одинокова, РИА Новости

- Арест стал для вас неожиданностью?

- Весь 2015 год для меня прошел в противостоянии с руководителями надзорного и одного из правоохранительных ведомств республики из-за недостатков в работе возглавляемых ими структур, а также стиля и методов их работы (о чем я, кстати, своевременно информировал и свое руководство, и руководство надзорного органа). Поэтому я, безусловно, предполагал, что что-то подобное может произойти.

Поэтому расцениваю произошедшие события в первую очередь как игру на опережение по моей дискредитации и дискредитации руководства республики в целом, чтобы лишить возможности моих коллег доводить объективную картину происходящего до руководства страны. Отсюда и сказка про ОПС в руководстве республики, чтобы, с одной стороны, вывести из игры всех, кто понимает, что происходит на самом деле, а с другой — создать соответствующее общественное мнение по отношению к этому делу.

- За 15 дней до ареста вы вместе с президентом подписывали с Китаем крупный договор о двустороннем сотрудничестве; за 13 дней до ареста вы заняли шестое место в рейтинге губернаторов; за неделю до ареста «Единая Россия» собрала на выборах в Госсовет Коми почти 60 процентов голосов. По всем показателями вы были «отличником». Что произошло?

- На мой взгляд, здесь присутствует целый комплекс причин. И в целом для меня чего-то непонятного в ситуации нет. Если происходит что-то, на первый взгляд, непонятное, — ищи того, кому это выгодно. Время все расставит по своим местам.

- О сути обвинения до сих пор мало что известно. Вам понятна логика следствия? Почему у ваших адвокатов взяли подписку о неразглашении?

- До меня донесли какие-то общие контуры обвинения. А вот суть его мне до сих пор не разъяснили. На мой взгляд, все это время следствие занято тем, что пытается эту суть сформулировать в первую очередь для самих себя. Я думаю, что и подписка о неразглашении, взятая с моих защитников, мотивирована именно этим.

- По версии следствия, вы получали контроль над рентабельными предприятиями с госучастием с помощью Фонда поддержки инвестиционных проектов Республики Коми. Глава фонда Игорь Кудинов также арестован. Как была устроена работа фонда, зачем он был нужен и почему он занял центральное место в фабуле обвинения?

- Фонд поддержки инвестиционных проектов Республики Коми — акционерное общество открытого типа, на 100 процентов принадлежащее республике, созданное почти 10 лет назад для помощи в реализации разного рода инвестиционных проектов в республике. Это ОАО обладает соответствующими активами в виде основных средств, земельного фонда, а также в виде участия в том или ином размере в дочерних предприятиях. Оно ведет производственно-хозяйственную деятельность как самостоятельно, так и с партнерами-соинвесторами. Подобные организации существуют практически во всех субъектах России. Они являются аналогами госкорпораций в регионах.

Фонд поддержки инвестиционных проектов РК полностью принадлежит республике, контроль над ним был и остается в руках правительства республики и осуществляется в соответствии с действующим законодательством. Кроме того, именно я инициировал весной 2015 года внеплановую проверку фонда Счетной палатой Республики Коми. Все остальное — передергивание фактов для манипуляции общественным мнением и введения в заблуждение руководства страны, а также фантазии на тему «слышал звон, не знаю, где он».

- На чем будет строиться ваша защита?

Я полностью не признаю обвинения следствия, и именно на этом строится моя защита — на опровержении надуманных обвинений.

- Сообщения об аресте сразу 19 высших руководителей области шокировали жителей Коми, да и вообще всех: такое, пожалуй, впервые случилось в нашей стране. По вашему мнению, кому выгодно ваше дело: местным или федеральным силовикам, вашим политическим оппонентам или кому-то еще?

- Большая провокация всегда начинается с маленькой лжи. Никаких девятнадцати высших руководителей республики никто не арестовывал. В деле из действующего на момент задержания руководства Коми есть два человека: глава республики, то есть я, и мой заместитель — Алексей Чернов. Кроме этого, были арестованы два рядовых, на тот момент, депутата Государственного совета РК: один из них, Константин Ромаданов, в прошлом был зампредседателя правительства РК, другой, Игорь Ковзель, в прошлом созыве был председателем Госсовета РК. Из должностных лиц еще был арестован Павел Марущак, один из начальников Управления по связям с общественностью и СМИ администрации главы и правительства РК.

Остальные арестованные — разного рода коммерсанты и руководители хозяйствующих субъектов, половина из которых вообще не имеет к республике никакого отношения. На мой взгляд, формировали материалы дела местные силовики; политические оппоненты здесь ни при чем.

- По одной из версий, главный человек в этом деле — крупный бизнесмен Александр Зарубин, бывший замглавы Пенсионного фонда и совладелец «Реновы». Его теперь называют главным бенефициаром всех сделок по купле и продаже гособъектов в Коми, в которых вас сейчас обвиняют, а вы якобы действовали в его интересах. Что вас на самом деле объединяет?

- Я всегда действовал, действую и буду действовать только в интересах Республики Коми. Да, с Александром Зарубиным мы хорошо знакомы, так как в 90-е годы мы работали вместе в одном из коммерческих банков республики. Затем короткое время, в начале двухтысячных, — в правительстве РК. Я никогда этого не скрывал, да и не вижу в этом никакого смысла. Я работал и нахожусь в прекрасных человеческих отношениях с большинством руководителей предприятий и организаций республики, сотрудничающих с правительством республики. Это же и было частью моей работы — выстраивать нормальные рабочие отношения власти с бизнесом.

- Зарубин — единственный из всех, кто упоминается в связи с этим делом, успел уехать за границу. Вас арестовали в московском аэропорту перед вылетом из страны — это случайность?

Насколько мне известно, Зарубин уже долгие годы большую часть времени проживает за границей, и его пребывание там в момент моего ареста никак с ним не связано. Я же в момент задержания действительно находился в аэропорту — уезжал в законный недельный отпуск, согласованный с моим руководством, после не самых простых выборов в государственный совет РК.

- Обсуждаются версии, что ваш арест может быть лишь частью большой игры, которая на самом деле бьет по олигарху Виктору Вексельбергу, с которым тесно работал Зарубин, или по губернатору Андрею Турчаку — в СМИ нашли связь одного из ваших подчиненных с отцом Турчака и его компанией «Ленинец». Есть мнение, что ваше дело — «урок» всем другим губернаторам. Есть ли в этих версиях хоть какая-то правда?

- Любое дело, возбужденное против высшего должностного лица субъекта РФ, — это своеобразный «урок-предупреждение» остальным. Другой вопрос — кто это организовал, какое дело возбуждено и что этим хотят донести до губернаторов.

- Вас называют креатурой Дмитрия Медведева: ведь именно он во время своего президентства назначил вас главой республики. В связи с этим возникла еще одна версия вашего ареста: что это следствие неких споров в окружении двух президентов — нынешнего и предыдущего.

- Думаю, что эта версия — из разряда пустых и глупых слухов.

- Жители Сыктывкара уже после вашего ареста рассказывали журналистам, что вы были скромны в личной жизни, жили в обычном доме и пешком ходили на работу. Как это все сочетается с ручкой за миллион, которую нашли в вашем кабинете, и планами покупки частного самолета?

- Никак не сочетается. Никаких ручек за миллион (после Хорошавина ее всем должностным лицам, попавшим под следствие, приписывать будут, как переходящее красное знамя?), никаких бумаг на офшоры, самолетов, планов на их покупку, никаких сотен миллионов денежных средств наличными, килограммов ювелирных изделий, счетов на сотни миллионов, часов стоимостью сотни тысяч долларов — вроде ничего не забыл — у меня никто не изымал и не арестовывал. Это банальная ложь. У кого-то из фигурантов, может, что-то и изымали, но ко мне это никакого отношения не имеет.

Недаром же следствие категорически не желает допустить защиту (даже через суд) к ознакомлению с протоколами обысков в моей квартире и в служебном кабинете. Такой же подход использовали и во время оглашения сумм якобы нанесенного ущерба: заранее оглашаются миллиарды, а в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого фигурирует только общая сумма в 160 миллионов рублей займов друг другу юридических лиц — предприятий, в той или иной степени принадлежащих Фонду поддержки инвестиционных проектов. И так во всем в этом деле.

- Вы богатый человек?

- С точки зрения понятия «богатый человек», укоренившегося в нашем обществе, я, увы, человек не богатый. Я, что называется, принадлежу к верхнему пласту среднего класса. Ну не всем же повезло стать олигархами! Это мне ни плюс, ни минус: я всегда жил по принципу «богат не тот, у кого много денег, а тот, кому их хватает».

- В каких условиях находитесь в СИЗО вы и ваши бывшие подчиненные?

Я нахожусь в стандартных условиях следственного изолятора. Те, кто находятся в одном со мной изоляторе, уверен, пребывают в таких же условиях. Как содержатся остальные мои коллеги, мне неизвестно.

- Есть ли у вас жалобы на ход следствия или условия содержания под стражей?

- У меня нет никаких жалоб на условия содержания. Есть только недоумение, связанное с тем, как проходит следствие.

- Если сделать выводы из вашего ареста, какие правила не должен нарушать губернатор в сегодняшней России? Как ваш арест может отразиться на работе губернаторов других регионов?

- Мой арест уже отразился, а ход дела еще отразится на работе моих бывших коллег-губернаторов: желание брать на себя в полной мере ответственность для решения проблемных вопросов своих регионов у них поуменьшится (не публично, конечно). Да и желание высказывать свое — именно свое — мнение лишний раз тоже вряд ли появится. И, как бы банально ни звучало, правила, которые нельзя нарушать губернаторам, — это действующее законодательство.