31 мая президент России Владимир Путин подписал указ о назначении председателем Верховного суда Коми Александра Хамицевича. До назначения он работал судьей, заместителем председателя Верховного суда, возглавлял судебную коллегию по уголовным делам. Первое интервью новый председатель высшей судебной инстанции региона дал газете «Республика».

Фото газеты «Республика»

– С октября прошлого года вы исполняли обязанности председателя Верховного суда, поэтому вряд ли можно говорить о совсем новой должности. Но все же в качестве нового председателя суда планируете ли какие-то кардинальные изменения?

– Пока о серьезных изменениях говорить рано, судебная система по-хорошему консервативна, перемены готовятся годами и на федеральном уровне. Сейчас, например, обсуждается вопрос о введении кассационных судов, которые должны снять часть нагрузки с нижестоящих областных судов и, собственно, изменить систему кассации: возможно, работа будет организована по примеру Арбитражного суда, решения которого, вынесенные в одном регионе, обжалуются в вышестоящем суде, расположенном территориально в другом регионе. Впрочем, пока это отдаленная перспектива. Намного ближе, в 2018 году, начало рассмотрения уголовных дел судами присяжных в районных и гарнизонных судах, подготовка к этому уже активно идет.

Если же говорить о работе судей непосредственно в Коми, то могу сказать, что в основном коллеги добросовестно исполняют обязанности, но определенные недостатки все же есть.

В частности, хотелось бы, чтобы судьи допускали меньше ошибок в правоприменении, существуют проблемы со сроками рассмотрения дел в судах, имеют место и случаи, когда поведение судей не всегда отвечает высоким требованиям, предъявляемым к ним по статусу. Отдельные из коллег рассматривались на президиуме Верховного суда республики в связи с допускаемыми систематическими нарушениями закона, неточными сведениями в декларации о доходах, на комиссии по этике, вносились представления в квалификационную коллегию судей о применении мер дисциплинарного воздействия. Полномочия одного из судей были прекращены, к отдельным коллегам применялись такие меры, как предупреждение и замечание.

Руководству Верховного суда республики, в квалификационную коллегию поступают жалобы на судей, ни одна из них не остается без рассмотрения. Но, отмечу, девяносто процентов жалоб и более вызваны несогласием одной из сторон с решением суда, со ссылкой на неправильное применение судом норм материального или процессуального закона. Причем стороны не всегда используют и установленную законом процедуру проверки судебных решений. Подчеркну: существует определенный порядок обжалования решения суда, который и рекомендую соблюдать. В связи с вышеизложенным задачи те же – устранение этих недостатков.

– Вы упоминали о сроках рассмотрения дел – самым продолжительным на данный момент в Коми является процесс по делу воркутинской группировки Ифы – Козлова. Когда ожидается вынесение приговора?

– Мне сложно делать прогнозы, я не рассматриваю это дело по существу, оно сложное, рассматривается, отмечу, действительно длительное время, но доказательства представляют стороны, в данный момент сторона защиты. С учетом объема материалов дела и количества подсудимых процесс, как я предполагаю, будет продолжен.

– При вынесении приговора судья руководствуется не только законом, но и неким внутренним убеждением. Что это такое?

– Сложный вопрос. В большей степени это свобода в оценке доказательств судьей, но главное в том, чтобы его внутреннее убеждение было основано на действующем законодательстве, правоприменительной практике. Судья должен знать действующие пленумы Верховного суда России и так далее.

– Возникает ли у судьи какое-то личное отношение к подсудимому? Или судьи скупы на эмоции?

– Закон требует, чтобы у судьи не было личного отношения к кому-то из участников процесса. Но это сложно, судьи тоже люди, не могут не испытывать эмоций. Вот только судья должен оставлять все свои эмоции за порогом зала заседаний, чтобы они не повлияли на вынесение решения.

– Как вы стали судьей? Это осознанный выбор или случайность? Может, повлияли родственники-юристы?

– Возможно, кто-то с детства мечтает стать судьей. Я – нет, примера родственников-юристов перед глазами тоже не было. Я родился в семье рабочих в Казахстане в 1964 году. В этот период много молодых людей работали на целине, помогали этой республике в составе СССР в становлении сельского хозяйства, промышленности. Мои родители внесли свой вклад, они родом из Минской области Белоруссии, работали монтерами пути в составе строительно-монтажного поезда, строили железные дороги в Кокчетавской и других областях Казахстана.

Строительно-монтажный поезд переехал в Коми, мы с ним, родители строили железную дорогу Сосногорск – Троицко-Печорск. До шестого класса я учился в поселке Верхнеижемский Сосногорского района, потом в Печоре, потому что шло строительство железной дороги Сыня – Усинск, мы жили на станции Сыня. В 1984 году я окончил Ухтинский лесотехнический техникум, получив диплом по специальности «техническое обслуживание и ремонт автомобилей». Потом ушел в армию, служил с 1984 по 1986 год. После демобилизации приехал в Инту, где к тому времени жила мама, отец умер. Стал устраиваться на работу по специальности, но меня вызвали в городской отдел внутренних дел и предложили службу в милиции. Я согласился, поступил на службу, в 1987 году был направлен на учебу в Волгоградскую высшую следственную школу МВД СССР, после окончания которой в 1991 году вернулся в Инту, где и работал следователем до 1997 года.

Для милиции это были сложные времена – те самые «лихие 90-е». Работы было много, штат следователей в горотделе, как, впрочем, и везде, не укомплектован. Сейчас мне кажется, что я тогда все время был на службе. Зато прошел хорошую следственную школу.

С января 1997 года стал судьей Интинского городского суда, потом заместителем председателя. До сих пор благодарен бывшему председателю городского суда Евгению Юрьевичу Ломову, сейчас он в почетной отставке, другим коллегам за помощь и поддержку, они помогали мне в становлении в качестве судьи.

– Сложности возникали?

– Если честно, да. Мне кажется, что проще начинать работу в качестве судьи, например, работникам прокуратуры, которые участвуют в рассмотрении дел в суде, поддерживают обвинение, или адвокатам. А следователь милиции, полиции уголовное дело расследовал, в суде его рассмотрели – хорошо, вернули на дополнительное расследование – плохо. Непосредственно с работой суда во время службы в милиции я почти не сталкивался.

– И ошибки в суде были?

– Были, уверен, не ошибается тот, кто ничего не делает. Главное – уметь делать из них выводы, не допускать те же ошибки в дальнейшем. Полагаю, что судьей должен становиться человек с определенным жизненным опытом, багажом. Спустя годы, анализируя отдельные решения, я, может быть, что-то бы сделал по-другому, но это жизнь, а она нас постоянно чему-то учит.