На процессе над начальником Управления по борьбе с экономическими преступлениями (УБЭП) МВД Коми Игорем Туршатовым в Сыктывкарском федеральном суде был допрошен главный потерпевший - министр внутренних дел республики Владимир Еремченко. По требованию государственного обвинителя допрос министра прошел в закрытом режиме. По данным БНКоми, ничего особенно нового к обвинительному заключению слова г-на Еремченко не добавили.

Напомним, г-н Туршатов обвиняется в превышении должностных полномочий и получении без санкции суда детализации соединений мобильных телефонов Владимира Еремченко и его заместителя Дмитрия Толстова.

Перед допросом министра гособвинитель потребовал удалить из зала посторонних, включая журналистов, мотивируя свое ходатайство тем, что Владимир Еремченко располагает составляющей государственную тайну оперативно-розыскной информацией.

Судья Светлана Корчагова с ним согласилась – несмотря на возражения защитника Игоря Туршатова Михаила Жилина.
Интересно, что на первом судебном заседании Дмитрий Толстов, тоже, разумеется, владеющий любопытной информацией, допрашивался в присутствии сотрудников СМИ. Г-н Толстов дал тогда понять, что ничего не знает об обстоятельствах дела, кроме того, что узнал о получении сотрудниками УБЭПа данных о его телефонных переговорах от министра.

По сведениям БНКоми, Владимир Еремченко тоже не стал раскрывать секреты, в ряде ответов сославшись на тайну оперативных данных.

Кроме того, в закрытом режиме был допрошен и зашифрованный свидетель обвинения, фигурирующий в уголовном деле как Иван Иванович Иванов. Михаил Жилин также возражал на суде против закрытой формы допроса, утверждая, что в содержащихся в деле показаниях тайного свидетеля нет ничего не предназначенного для чужих ушей.

- Этот свидетель и так уже зашифрован, показания он будет давать по телевизору, голос его будет изменен. Кто он такой – мы не знаем, и знать не хотим, - заявил он.

Представитель прокуратуры мотивировал необходимость проведения допроса в закрытом режиме беспокойством свидетеля за собственную безопасность.

По некоторым сведениям, Иван Иванов сообщил следствию, что Игорь Туршатов обращался к нему в тот день, когда затребовал в филиале МТС данные о переговорах Владимира Еремченко и Дмитрия Толстова.

В присутствии СМИ показания дал лишь вызванный в суд по просьбе защиты начальник отдела эксплуатации информационных систем МТС Михаил Титов. Обвиняемый и его защитник собирались выяснить у специалиста, каким образом техника МТС зафиксировала обращения в базу данных сотовой компании (как раз за получениями данных о соединениях по двум телефонам) в 15.25 и в 15.31. Между тем старший оперуполномоченный УБЭПа Олег Кислицын, который, по версии обвинения, и получил нужную г-ну Туршатову информацию с помощью сотрудника службы безопасности МТС Андрея Клюшева, в своих показаниях сообщил, что приходил в офис оператора до обеда.

Андрей Клюшев ранее на допросе предполагал, что зафиксированное системой время обращений может отличаться от реального.

Михаил Титов внятных ответов не дал, сообщив лишь, что подтверждает время, указанное в системе. Он назвал его действительным, однако затруднился пояснить, о чем именно оно говорит: о том, во сколько получал информацию из базы данных Андрей Клюшев, или о том, во сколько сотрудник службы безопасности закончил работу с программой.
На вопрос Михаила Жилина, кто может сказать определенно, г-н Титов посоветовал обращаться к разработчикам программы, а не к специалистам, обслуживающим компьютерную технику в филиале МТС. Специалист МТС не исключил, что Андрей Клюшев мог получить сведения и ранее 15 часов.

Как заявил г-н Титов, 13 декабря прошлого года (по версии следствия, в этот день Игорь Туршатов и получил закрытые сведения) никаких серьезных сбоев в работе системы не было.

Начальник УБЭПа поинтересовался у компьютерщика МТС, обращался ли к нему Андрей Клюшев с просьбой подчистить следы захода в базу данных и изменить показатели системы. Михаил Титов ответил, что г-н Клюшев ни о чем таком его не просил, а удалить или изменить данные в системе невозможно.