В индустриальную эпоху люди ценили информацию. «Не хватает данных!» — жаловались они, продавали ее друг другу и наивно полагали, что в наступающую эру цены на нее только возрастут. Даже героям научной фантастики не приходило в голову воскликнуть: «Слишком много данных, я не справляюсь с их обработкой!». О том, как выжить под информационным давлением рассуждает «Русский Репортер».

Фото bizon.biz.ua

«Считалось, что журналисты гоняются за информацией и должны отличаться пронырливостью и настырностью, чтобы все разнюхать. К счастью для меня, лишенного этих ценных качеств, проблема гораздо чаще состоит не в том, чтобы выведать дефицитные сведения, а в том, чтобы разгрести горы имеющейся полезной информации, выделив из них концентрат самого существенного и интересного. И с каждым годом эти горы все выше. Оказалось, журналист профессионально занимается сокращением информации, а не умножением.

При этом на передовой борьбы с информацией бойцам становится все труднее защищать рубежи культуры от бесконечных потоков данных, прорывающихся отовсюду. Завороженные обилием интересных историй обо всем на свете, мы открываем в своем ­браузере десятки новых вкладок в день, но на следующий день закрываем их, так и не успев прочитать. Из блогов мы мигрировали в соцсети, ведь средний пост в Facebook в пять раз короче, чем в «ЖЖ». Синдром дефицита внимания неизбежен в мире, где внимание — самый востребованный ресурс. Мы — мастера скакать по верхам: данных слишком много, чтобы было время на их детальное изучение. Читать романы — невероятная роскошь, мы и почту-то не всегда успеваем прочитать. Мозг не готов к такому количеству информации!

Море данных грозит затопить мою личную жизнь вместе со всей цивилизацией. Был я недавно на TEDMED — это посвященный здоровью и медицине подвид TED, — на знаменитой конференции, собирающей людей с  идеями, способными изменить мир. В России она проводится впервые, а всего в одни и те же дни по всему миру прошло 2700 таких конференций. И на каждой люди с идеями, способными изменить мир. Чувствуешь себя песчинкой в море информации — жизни не хватит, чтобы посмотреть эти интереснейшие выступления в Сети. А сколько у меня закладок на видео, которое хочется, но некогда смотреть! Пожелай я учиться, мог бы слушать, не вставая с дивана, лекции великих людей из лучших университетов мира. Но я только ставлю на них закладки. Еще недавно футурологи думали, что видео победит текст, но в соцсетях мало смотрят видеоролики: слишком долго, слишком медленно. Досмотреть ролик, длящийся больше двух-трех минут, не хватает терпения.

Вроде и знали, что наступает информационная эра, но не были готовы к тому, что информации будет столько. Даже воздух вокруг заполнен микроорганизмами, каждый из которых — сложнейший компьютер со своим генетическим кодом. Программирование — это уже далеко не только про компьютеры. Биологи учатся перепрограммировать среду, например делать из клеток соединительной ткани клетки нервной ткани, создавать деревья, которые будут светиться вместо фонарей, менять код бактерий так, чтобы они питались нефтью, уничтожая последствия утечек. Психологи — и те все больше говорят не о структуре души, а о программах, доставшихся нам в наследство от лохматых предков.

Свет состоит из частиц — это открытие, перевернувшее физику, Эйнштейн сделал, опираясь всего лишь на анализ известных в то время данных. Сегодня данных столько, что структурировать их и понять все чаще не под силу никакому Эйнштейну. Да и физика больше не главная наука. Все крупнейшие открытия и изобретения последнего времени связаны не с физическими свойствами объектов, а с их информационной начинкой. Впервые в истории примерно с начала века количество научных статей по физике ­ неуклонно снижается. Зато лавинообразно растет количество статей в области data scienсe, науки о данных. Ученые все чаще занимаются не экспериментированием и созданием теорий, и даже не компьютерным моделированием, а разработкой алгоритмов для анализа данных.

Один из таких алгоритмов, созданный в Кембридже, умеет предсказывать интеллект и личностные черты пользователей фейсбука по отметкам «мне нравится», которые они ставят на материалах, выложенных друзьями. Программа отличает республиканцев от демократов в 85% случаев, мусульман от христиан — в 82%, предсказывает сексуальную ориентацию, притом что только 5% геев ставят «лайки» однополым бракам. Алгоритм делает выводы, опираясь на косвенные данные вроде музыкальных предпочтений.

Пока машины учатся анализировать данные за нас, каждый спасается от лишней информации как может. Учения об информационной диете и цифровой гигиене еще не очень развиты, приходится полагаться на доморощенные методы. Друзья мучительно пытаются бросить фейсбук — ну хоть ради детей! Одним удается, другие, убедившись, что уделять много внимания детям не выходит и без фейсбука, возвращаются. Убежать из интернета «в реальную жизнь» все труднее, ведь все меньше остается реальной жизни без интернета. Вопрос, скорее, в том, как найти баланс. Мой рецепт — увлечься своим делом так, чтобы сфокусироваться на нем целиком: в творческом угаре мозг на не относящиеся к делу информационные соблазны не клюет».