«Сыщики земли Зырянской»: Где искать Муху?
Агентство БНК совместно с автором не имеющего аналогов в России издания «Сыщики земли Зырянской» Анатолием Соловьевым к 100-летию уголовного розыска представляет живые истории ветеранов и действующих сотрудников МВД по Коми о самых резонансных преступлениях в Коми. Каждое воскресенье БНК публикует по одной истории «Сыщиков», как изданных, так и готовящихся к выходу в свет. Сегодня мы представляем историю о раскрытии инициативного убийства – весьма редкого в уголовной практике.
В начале марта 1990 года в Управление уголовного розыска МВД по Коми поступило сообщение о том, что оперативная часть СИЗО №1 располагает информацией об убийстве мужчины. Для проверки срочно отрядили старшего оперуполномоченного республиканского угрозыска Валерия Комышева.
Сотрудники оперчасти следственного изолятора сообщили ему, что в ходе «разработки» троих арестованных за двойное убийство семейной пары в спальном районе Сыктывкара, которая велась уже больше месяца, «всплыл» ещё один труп – некоего Ивана Котова (фамилия изменена). Местным оперативникам из своих источников стало известно, что один из задержанных хвастался перед сокамерниками тем, что знает об убийстве, которое нигде не числится - в милиции о нём не знают, труп считается «некриминальным», хотя «замочил» его неоднократно судимый Муха, который гуляет на свободе.
В сводках не значится
Детальная проверка подтвердила полученную из СИЗО информацию: Котов в числе убитых не значится, смерть его отнесена к несчастным случаям. Труп обнаружили рыбаки после того, как растаял лёд на озере Еляты. Проверка показала, что Котов погиб от подводной асфиксии, проще говоря – утонул. Было это три года назад, погибшего никто не искал, поскольку он был в разводе, бывшая жена о пропаже не заявляла. После проверки тело выдали родственникам, которые и похоронили его на местном кладбище. Прокурор вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.
Комышев понимал, что без установления личности Мухи прояснить что-то по поводу смерти Котова не удастся. Но кто этот Муха? Где его искать?
Вскоре оперативник выяснил, что в криминальной среде такую кличку имели четыре человека. После кропотливой работы по сбору данных Комышев установил, что с Котовым общался Николай Мухонин: он был его давним другом.
Опытный опер подключил к розыску своих источников, которые помогли установить круг общения Котова. Вскоре выяснилось, что среди приятелей утонувшего были Григорий Яценко, сожительствующий с бывшей женой Котова Светланой, Николай Мухонин, Игорь Щербинин и совсем ещё молодой парень Михаил Светлаков. Эта группа раньше частенько собиралась на квартире у семьи Котовых.
Оперативная уловка
Валерий Комышев (слева) – старший оперуполномоченный по особо важным делам управления уголовного розыска МВД по РК, Иван Кравчук – начальник уголовного розыска ОВД Сосногорска. г. Сосногорск, 1989 год.
Изучив все собранные материалы, Комышев пришёл к выводу, что Котову утонуть «помогли». С этим и пошёл к прокурору. Тот с выводами оперативника согласился и возбудил уголовное дело об убийстве, которое принял к производству следователь прокуратуры Николай Ген (будущий депутат Государственной Думы РСФСР).
Комышев пригласил на беседу бывшую супругу Котова Светлану. Та заявила, что ничего об убийстве не знает. С мужем они в ту пору жили раздельно, он пьянствовал, она его выгнала и сожительствовала с Яценко. Хотя муж иногда заглядывал «на огонёк» к ещё не разведённой жене, но это бывало редко. Когда он зимой перестал появляться вообще, та просто не обратила на это внимания. И ничего не знала о его судьбе до тех пор, пока в озере не выловили труп.
Понимая, что следствие может зайти в тупик (всё-таки прошло три года), Комышев применил проверенный оперативный приём: заявил Светлане, что ему всё известно об убийстве; что Котова убили на её квартире Мухонин, Щербинин, Светлаков и Яценко, а следствие сейчас просто устанавливает вину каждого, чтобы передать дело в суд. При этом Комышев попросил не сообщать эту информацию подозреваемым. После этого бывшую жену Котова отпустил – естественно, под недремлющее око службы наружного наблюдения.
Ожидания сыщика оправдались: Светлана практически сразу же направилась к Мухонину, затем на работу к Яценко, а от него – к Светлакову и Щербинину. Вскоре и агенты сообщили Комышеву, что четвёрка собирается вместе, идёт отработка ответов на вопросы следователя, вариантов поведения на допросах. Сыщик понял, что он на верном пути.
Через несколько дней всю четвёрку задержали. В спецприёмнике оперативная разработка продолжилась. Комышев уже не сомневался, что все четверо причастны к убийству, но вдруг произошло непредвиденное.
Удар в спину
Прочитав очередную оперативную информацию из СИЗО, Комышев опешил. Оказывается, после возвращения с очередного допроса от следователя Мухонин в камере произнёс целую речь. Обращаясь к сокамерникам, он заявил: «Братва, следак сказал, что опер «шьёт» мне дело. Он говорит мне: «Прошло три года, останки Котова давно сгнили, не будь дураком, пиши на опера заяву. Этот мент должен сидеть в тюрьме, мы его законопатим, за что мне будет большой плюс. В заявлении укажи, что опер заставлял взять на себя убийство, применял физическую силу. И напирай на то, что к Котову ты никакого отношения не имеешь».
От своего товарища Комышев узнал, что в прокуратуре решается вопрос о возбуждении уголовного дела против него – за превышение полномочий и неприемлемые способы допроса. Хотя тогда не было ещё борьбы с «оборотнями в погонах», однако в поисках «перегибов» могли «вычистить» зарвавшегося опера из органов. Это в лучшем случае, а в худшем – «отправить по этапу».
Комышев отправился на доклад к прокурору города. Тот встретил его неласково: «Что, сам пришёл? Пиши явку с повинной, возбудим уголовное дело. Сознаешься, оставим на подписке». Но Комышев пошёл напролом, заявив: «Товарищ прокурор! Не спешите делать выводы, послушайте лучше аудиозапись из камеры ИВС и прочтите оперативную информацию монолога Мухонина с сокамерниками».
Прокурор, надо отдать ему должное, прослушал-таки запись, ознакомился с оперативной информацией и признал: «Извини меня, опер, не прав я в данном случае. Иди. А с Геном мы разберёмся».
После этого случая Комышев засомневался: а вдруг и в самом деле он неправ? Вдруг пытается обличить невиновных? Он убедил прокурора провести эксгумацию трупа Котова, чтобы установить причину его смерти. Санкция была получена, а дело передали молодому следователю Станиславу Туркину, будущему зампрокурора Сыктывкара.
Повторная судебно-медицинская экспертиза установила, что смерть Котова наступила от механической асфиксии: у потерпевшего была сломана подъязычная кость – явный признак удушения, кроме того, на трупе обнаружили следы многочисленных побоев. Вскоре заговорили все подозреваемые, кроме Мухонина, который неукоснительно гнул линию, подсказанную ему следователем Геном.
Дело было вечером
На суде картина преступления была установлена в полном объёме. Дело было так. Иван Котов в очередной раз явился к своей бывшей жене, где застал тёплую компанию в полном составе. Между ним и Яценко произошла ссора, которая переросла в драку. Поскольку Котов явно одолевал, все остальные набросились на него и били до тех пор, пока тот не потерял сознание. Приятели решили вывезти избитого Котова в лес и там выбросить, затащили бесчувственное тело в автобус, на котором работал один из них. По дороге Светлаков по настоянию подельников задушил Котова брючным ремнём, после чего тело привезли к озеру Еляты и бросили в прорубь.
Верховный суд приговорил Михаила Светлакова к 15 годам лишения свободы, Григория Яценко – к восьми, Николая Мухонина – к семи, Игоря Щербинина – к пяти.
Валерий Комышев, 2014 год
Предыдущие истории «сыщиков»:
Комментарии (2)